Наступал самый ответственный момент.
Я решила выехать в четыре. Я знала, что из окна за мной наблюдает Виолетта. Я положила сумку со шкатулкой на сиденье и выехала на дорогу.
К своему удивлению, там я увидела Симону.
– Уезжаешь? – спросила она.
– Да, – неуверенно произнесла я.
– Не могла бы ты подвезти меня в Полдаун?
А что я могла ответить? Тем более, это было по пути. Я хотела сказать ей, что еду по важному делу, но вовремя опомнилась.
Нагнувшись, я открыла дверь. Она чуть не села на сумку, которую я тут же суетливо подхватила.
– Брось ее на заднее сиденье, – сказала Симона.
– Нет, нет, – я положила сумку на колени. Я дрожала, хотя ничего тревожного не случилось.
Как только мы доедем до города, она выйдет, и я сверну на дорогу в Бодмин. Я была рада, когда она наконец вышла из машины. Прибыв в назначенное время, я вошла в дом и услышала голос, от которого у меня чуть не разорвалось сердце:
– Я хочу мою мамочку.
– Тристан! – позвала я, и дверь открылась. В проеме стоял тот самый человек в маске.
– Ну, что вы принесли мне, миссис Трегарленд?
– Что просили.
– Покажите.
Я вынула шкатулку из сумки и протянула ее, думая при этом, что от страха потеряю сознание. А если она не настоящая? Как он определит это?
– Где мой ребенок?
– Вы получите его. Мы сдерживаем наши обещания. Но есть еще кое-что.
– Нет, нет, – закричала я. – Отдайте мне его!
– Это легко выполнить. Вы скажете, что нашли его бредущим по дороге.
– Я скажу все что угодно, только верните мне сына.
Он сделал знак. В дверном проеме мелькнула фигура женщины. Полусмеясь и полуплача, Тристан бросился в мои объятия.
– Тристан, мальчик мой, идем со мной, идем домой!
Я взяла его за руку, и мы выбежали из дома. Толкнув сына в машину, я завела мотор, и мы уехали прочь.
Мне хотелось петь гимны в знак благодарности Богу, его ангелам, Виолетте и Гордону.
Мой ребенок был со мной.
Он прижался ко мне, крепко ухватив ручками подол моей юбки. Взглянув на него, я увидела, что он улыбается и удовлетворенно повторяет:
– Есть мамочка.
И тут начался ад кромешный: что-то загрохотало, со всех сторон послышались выстрелы. Я нажала на газ.
Гордон предупреждал меня: «Когда отдадут ребенка, не теряйте ни секунды. Бегите к машине и уезжайте как можно скорее».
Так я и сделала. Была ли я еще так счастлива в жизни, как в тот миг, когда, держа Тристана за ручонку вбежала в дом?
– Он дома! – закричала я. – Слушайте все! Тристан здесь!
Все сбежались в холл. Никогда не забуду лицо нянюшки Крэбтри, по ее щекам, текли слезы. Она первая добежала до него:
– Ангелочек ты мой! Иди к своей няне! Затем я увидела, как благодарно улыбнулась Виолетта Гордону. Она обняла меня, и все вдруг заговорили:
– Великолепно!
– Где вы его нашли, миссис Трегарленд?
– Что с ним было? Наконец Виолетта сказала:
– Мы все так устали, давайте отложим расспросы до завтра. Я провожу миссис Трегарленд в детскую. – И шепотом добавила: – Лучше при ребенке не говорить об этом.
Виолетта всегда знала, что нужно делать! Нянюшка не выпускала руку Тристана.
– Пойдемте наверх, – продолжала Виолетта, – Тристан измучен.
Разочарованные, все разошлись, но не было никого, кто бы не радовался возвращению Тристана.
Нянюшка внимательно осмотрела малыша. Кажется, он никак не пострадал. Тристан, похоже, вышел из тяжелого испытания невредимым, но трудно было вытянуть из него хоть какие-то детали случившегося.
Встал ли он сам с постели? Как вышел из комнаты? Он лишь растерянно смотрел и кивал головой. Почему он сделал так?
– Посмотреть динозавров, – сказал он.
– В книжке с картинками?
– Нет, настоящих.
– Где?
– В саду.
– Кто тебе сказал об этом?
– Тетя.
– Какая тетя?
– Она…
– Кто? – спросила я.
Он бросил отсутствующий взгляд.
– Ты эту тетю видел раньше? Сын озадаченно посмотрел на меня.
– Ну, и видел ты динозавров? Он отрицательно покачал головой.
– И кого же ты видел?
– Ее.
– Она добрая?
Он кивнул. Мы поняли, что от него мы ничего не узнаем. Та женщина проскользнула в дом, когда няня спала, увела мальчика посмотреть динозавров и затем исчезла вместе с ним.
По крайней мере, они хоть не изувечили его, и, главное, он был опять со мной.
Тем вечером я и Виолетта долго говорили с Гордоном. Не думаю, чтобы он нам все рассказал, но он понимал, что не может держать нас в полном неведении. Виолетта угадала, что капитан Брент под видом помощи выздоравливающим выполнял очень секретные задания. После световых вспышек к нашему берегу было привлечено внимание специальных служб, которые подозревали, что здесь ведется какая-то подрывная работа, что кто-то передает донесения врагу. Агенты совершили ошибку, посылая слишком яркие сигналы. Шум, который поднялся по этому поводу, очевидно, стал для них предупреждением, и они, наверное, были рады, что подозрения пали на Гретхен.
– Такие вещи неизбежны в наше время, – сказал Гордон. – Шпионов внедряли еще до войны. Некоторые из них жили как обыкновенные люди, а сейчас начали действовать. Их много. И еще есть профессионалы… настоящие шпионы, которые нашли способ проникнуть в нашу страну.
– А что это за шкатулка? – спросила я. Гордон ответил не сразу:
– В ней находились документы на некое изобретение об обнаружении самолетов на расстоянии. Очень ценная вещь. Капитан Брент как раз занимался испытаниями его и потому жил на Риверсайде. Немцы хотели заполучить эту штуковину и потому совершили взлом в коттедже. Вот тут-то Чарли и помог. Подробнее я расскажу обо всем позже.
– Полагаю, что ящик в то время был в коттедже?
– Да. И если бы не Чарли, они могли бы найти его.
– Что случилось после того, как я увезла Тристана?
– Наши люди окружили дом. Нам удалось обмануть их. Ящик, который я вам дал, – точная копия настоящего, но, конечно, без подлинных документов. Они поверили, что вы точно выполнили все их инструкции, и отдали Тристана. Было бы глупо не вернуть его вам, они ведь хотели использовать вас еще не раз. Мы были там сразу после того, как вы уехали.