— Так к технике своей.
— Разрешение от коменданта и не вопрос.
— Это? — протянул я временный пропуск, в котором была так же указана наша техника.
— А, ну и это подойдет, — кивнул парень и скрылся в своей будке.
— Вов, давай наверное бочки снимем с Хайса и за УАЗ пристроим, а сам Хайс перегоним к комендатуре, а то вот это шарахаться туда — сюда.
Так и сделали, попыхтев сняли бочки, переложили в УАЗ все пока не нужное, забив его салон до потолка. В Хайсе остался только «Викинг», две полные канистры с бензином, оружие, БК и снаряжение на операцию.
Подъехали к комендатуре, и забрав часть необходимого пошли к себе, готовиться.
— Не тяжело, — спросил встретившийся нам Есин.
— Нет, нормально, — перехватил я «Печенега» поудобнее…
— Вот любопытный, — я открыл окно в актовом зале и снял накинутый замок на распашную решетку, года мы принесли все в комнату, — я выйду, перееду к окну и подавать буду, принимайте.
Закинув в нашу берлогу броники и пару баулов через окно, я так и оставил там микроавтобус, он нас и прикроет, когда выходить будем на операцию, так же через окно.
Вообще я пытался намекнуть Григорьеву, что у нас на неконтролируемой объединенными гарнизонами территории дело образовалось, но он, мягко говоря, был не в восторге, а точнее сказал, что все мероприятия надо согласовывать, а уж он решит… По этому и ведем себя так, по дурацки конспирируя свои телодвижения. Григорьев еще в столовке с подозрением смотрел на всю нашу компанию…
— Ну что, сколько времени? — спросил Вовка, прохаживаясь вдоль окон.
Он уже весь экипированный, так же как и мы все — лыжные костюмы поверх термобелья, маскхалаты, бронежилеты, разгрузки, оружие… все готово, ждем сигнала от Михаила. Только Маша без «лыжника», но одеть ее получилось даже теплее, сидит теперь похожая на хоккеиста — куча одежки под маскхалатом, маленькая голова в двух вязаных подшлемниках и с ВАЛом в руках вместо клюшки, нормально, ей бегать не придется сильно, заляжет и будет прикрывать, если придется… вся такая серьезная и сосредоточенная.
— Жека в канале… минутная готовность, — связист поисковиков вышел в эфир.
— Белый принял, — ответил я, и с пульта завел Хайса, которого уже пару раз заводил прогреваться.
Ровно через минуту к комендатуре подкатил покрашенный, точнее побеленный известью БТР-80.
— На месте, — зашипела рация.
Мы выбрались в окно, я прикрыл его, следом решетку и попрыгали в Хайс.
— За нами.
— Принял, — ответил я в рацию.
На приличной скорости сразу рванули на север от отряда, к трассе «Амур», и выскочив на неё покатили к блокпосту на «Лидере». Дневные алые сумерки вот-вот сменятся ночной тьмой, градусник на панели Хайса «докладывает» о -12 градусах, ветра вроде нет… прислушался к себе — да вот оно, уже знакомое ощущение металла во рту. Надеюсь, все получится.
— Что девчонки приуныли? — повернулся Вовка в салон, и посмотрел на сидящих на полу девушек.
— Ничего, нормально все, — ответила Наталья, но определенная нотка в голосе проскочила, выдавая волнение.
— Наташ, — посмотрел я не неё в зеркало заднего вида, — на тебе задача большая…
— Я все помню! — огрызнулась она.
— Вот, — такой ты мне больше нравишься.
Через полчаса мы подъехали к блокпосту. Все высыпали из БТРа наружу.
— Вот познакомьтесь, — сказал Миша кивая на рослого парня в милицейском камуфляже с ОМОНовским шевроном и капитанскими погонами, — Толя Крошенинин, он на сутки дежурить тут заступил.
— Толя, — протянул мне руку капитан, — позывной «Крош», если в эфире.
— Андрей, в эфире «Белый».
— Кого у нас оставляете? — спросил он.
— Вот, Наташа, — представил я ее, — будет с вами до прибытия первой машины, потом с Палычем выезжает обратно.
— Понял, на этом выезжает? — кивнул капитан на Хайс и оценивающе осматривая его.
— Нет, — ответил я и обратился к Васе, — мужики, идем, снегоход вытащим.
— О, вот это я понимаю, — сказал капитан глядя на «Викинга», — ну вот сюда, за сгоревший КАМАЗ его закатывайте, что б с дороги не светился.
— Так построились, — громко сказал Миша, командование операции мы доверили ему, — оружие проверили… связь… Палыч, а где оружие твое?
— А нахрена оно мне там? — Палыч пнул лежащую у ног брезентовую сумку с инструментом, — вот моё оружие, а вы хлопцы, меня охраняете.
— Ну тоже верно, — кивнул Михаил, — у тебя другие задачи, со стрельбой не связанные. Ну что, готовы? Тогда по коням!
Набились в БТР, только мехвод из бойцов Крошенинина, остальные наши. Машина тронулась и спустя сорок минут остановилась на точке высадки.
— 40 -
— Приехали, — сказал Миша, — на выход, а ты «мазута» в тех зарослях калины встань и гляди в оба, ты наши глаза и уши в тылу.
— Понял, — кивнул тот…
— Выстроились колонной и пошли, впереди с отрывом в сто метров шел Вася со стареньким, но рабочим НСПУМ-ом и с «девяткой», за ним боец с «тихим» АКМС-ом, затем основная группа, замыкающими, так же с на дистанции около сотни шли я, Вовка и Маша, и случись напороться на боестолкновение, в нашу задачу входило уйти влево и или вправо по дуге и прикрывать основную группу.
— Все внимание, — прошипела радиостанция спустя еще час «прогулки» по снегу, местами по колено.
Присели, оружие на изготовку… А «печенег», зараза, меня уже к земле тянет.
— До объекта сто метров… Белый…
— На связи.
— Выдвигайтесь на точку, триста метров на час… по прибытию доклад.
— Принял, — ответил я, и похлопав по плечу Машу, немного отвернув в право пошел вперёд, оставив Вовку одного.
Спустя еще минут пятнадцать, я пошатав железную лестницу, крепления которой уже ходуном ходили в кирпичной кладке, сказал Маше шепотом:
— Давай наверх, аккуратно.
— Угу…
Дождавшись, когда Маша окажется на верху, полез следом, перекинув пулемет за спину.
— Белый на месте, — доложил я.
— Принял.
Не видно ни черта, только более темные силуэты каких-то строений на фоне снега, до базы порядка двухсот метров, также справа виден крайний дом Птичника. Принюхался… а ведь жженым углем пахнет, значит есть кто-то в поселке, и топит печь.
Ещё минут через десять в наушнике гарнитуры послышались доклады основной группы, о том кто на позиции.
— Внимание всем, начинаем работу.
После этих слов, под прикрытием Миши двое бойцов начали активно работать саперными лопатками в месте, где указал Палыч. Копали не долго, на полметра, может чуть больше, пока не звякнуло металлом о металл, даже мы с Машей это отчетливо услышали. Потом опять начали копать, т. к. уже стало понятно, где находится кабина. Потекли вечные минуты ожидания… Мы поглядывали по сторонам, прислушивались… Вдруг засвистело, запищало, а потом просто оглушающе взревел двигатель находящегося под снегом монстра. Немного отлегло, Палыч молодец, завел. Теперь дело за малым — выбраться из многослойного «пирога» из снега и льда, но как оказалось, для «Витязя» это вообще не проблема. Минут десять ничего не происходило, выровнялся шум работы танкового двигателя, потянуло солярочным выхлопом, а затем, два пятна света вспыхнули под снегом на территории рембазы, и я увидел, как несколько раз поднялись и опустились снежные сугробы, а затем, еще сильней взревев двигателем, из своей «норы» пополз этот двухзвеньевой монстр — сначала вздыбился снег, и свет фар разрезал темноту ночного неба, а первое звено «Витязя» словно кит вынырнувший на поверхность, под углом в тридцать градусов вырастал всей своей потрясающей мощью, потом первое звено плавно опустилось, используя механизм сцепки и наконец машина показалась целиком.
— Ого, — прошептала Маша, — какой большой… и длинный.
— Да уж, — согласился я, глядя как «Витязь» немного взяв вправо и набирая скорость, стал удаляться от рембазы, хорошо освещая свой путь мощными фарами.
— Внимание всем! — услышал я довольный голос Миши, — второй этап, держим периметр.
Лежим, бдим и слушаем… Спустя полчаса стал отчетливо доноситься шум со стороны Птичника, в противоположной от водонапорной башне окраине поселка началась какая-то суета — мелькал свет фонарей, завелась какая-то техника.