Собрав волю в кулак (в смысле в лапку), я подошла к стоящей возле холодильника пластмассовой мисочке – раньше из неё ел Барсик. Барсик! Кстати, где он?
В этот момент мужчина склонился к мусорному ведру, чтобы выбросить чайный пакетик, и я смогла разглядеть лицо брюнета лучше. Круглая голова, яркие зелёные глаза, пышные усы – всё это показалось мне показалось знакомым. Неужели… Нет, быть этого не может! Хотя… Если я теперь кошка, то кто же Барсик?
От этой догадки у меня перехватило дыхание. Тем временем мужчина стал собираться на работу. Я окинула взглядом мисочку – она была пуста. Брюнета же это явно не волновало – он продолжал в упор не замечать меня.
Тогда, чтобы привлечь его внимание, я замяукала. Сначала тихо, потом громче, громче.
– Замолчи! – шикнул на меня брюнет. – Потом покормлю. Мне некогда!
Когда наступит это «потом» он не уточнил. Он ушёл на работу, а я осталась одна. Я долго бродила по квартире, не зная, чем себя занять. Впервые собственная квартира показалась мне такой огромной и чужой. Набродившись по комнатам, я легла подремать и проспала несколько часов. Меня разбудило урчание в животе – очень хотелось есть. В миске по-прежнему было пусто.
И я вновь отправилась обреченно бродить по квартире. Было ужасно скучно, время тянулось медленно. Я уже снова хотела было лечь подремать, но тут моё внимание привлекли солнечные зайчики, прыгавшие на обоях. Охотничий инстинкт взял своё – и я, выпустив когти, начала «охоту». Зайчики прыгали, не желая попадаться в мои лапы. Но я не сдавалась – пробовала снова и снова, даже не сразу заметила, что от каждой моей попытки «схватить» солнечного зайчика на обоях оставались следы от моих когтей… В волю наигравшись с солнечными зайчиками, я снова пошла на кухню, в этот раз исполненная желания раздобыть что-нибудь съедобное. В конце концов, если хозяин не хочет меня кормить, придётся самой добывать пропитание.
Мне повезло – на кухонном столе я обнаружила кусочек сыра, который брюнет, судя по всему, забыл убрать в холодильник после завтрака. Наевшись сыра (и изрядно накрошив им на столешницу), я вернулась в комнату, забралась в кресло и заснула.
Когда я проснулась, в комнате было уже сумрачно, но это не пугало меня. Будь я человеком, то непременно поспешила бы включить свет, но теперь я стала кошкой, и меня не напрягал полумрак.
В прихожей хлопнула дверь, послышались шаги. Это брюнет вернулся домой. Ура! Теперь-то точно меня хорошенько покормят. Я бросилась в прихожую, изо всех сил стала гладиться об его ноги и мяукать, всячески сообщая брюнету, что рада его видеть. Однако он был совсем не рад встрече со мной.
– Пошла отсюда! – он грубо оттолкнул меня.
Я испуганно отшатнулась и, немного подумав, решила скрыться в комнате от греха подальше. Но было уже поздно – мужчина заметил следы моих дневных «развлечений»: поцарапанные обои, погрызенный кусок сыра…
– Это уже слишком! – негодовал мужчина. Его голос был подобен громовым раскатам. Мне хотелось зажать уши, но мои лапы не позволяли сделать это.
– От тебя одни проблемы! – продолжал грохотать его голос. Мне стало страшно. Чтобы скрыться от этого ужасающего грохота, я побежала в спальню, но в какой-то момент ощутила, что меня грубо схватили и подняли над полом. «Что он со мной сделает?» – мысли в голове испуганно заметались.
Он не стал меня бить. Он совершенно спокойно открыл дверь и выставил меня на лестничную клетку. Дверь захлопнулась. Я осталась совсем одна.
Было холодно. Я устроилась в уголке, сжавшись в комочек и стараясь никому не мешать. Но и тут меня не оставили в покое. Какая-то старушка возвращалась домой вместе со своей собачкой. Какого же было её негодование, когда она увидела в подъезде меня, «бездомное создание, которое только тащит грязь в подъезд». Собачка была полностью солидарна со своей хозяйкой. Под ругань старушки и лай её собачонки мне пришлось покинуть подъезд.
Я осталась на улице. Вы когда-нибудь ночевали на улице в конце октября? Не смотря на мою шёрстку (кстати, довольно короткую), было очень холодно. Вдобавок хотелось есть.
Я нашла себе укромное место под лавочкой. Очень хотелось спать, но почему-то я была уверена, что если засну, то обязательно замёрзну. Интересно, это больно, замерзать?
Глаза мои закрывались, холод пробирался под шерстинки, под кожу. Постепенно овладевал мной, я умирала. Мне было уже всё равно, я тонула в тишине и темноте. И вдруг до моего сознания донёсся громкий звук, похожий на крик. Чьё-то отчаянное мяуканье разбудило меня, оно не давало мне заснуть, погибнуть…