Попробуем забыть об убедительных аргументах, объясняющих развитие культа Марии Магдалины в эпоху крестовых походов для защиты Святой Земли. Что еще происходило тогда на юге Франции?
Появились катары – отнюдь не ортодоксальные католики. На юге Франции под влиянием, среди прочего, и немецкого хасидизма развивается каббалистика – отнюдь не ортодоксальный иудаизм. Гершом Шолем пишет, что «…идеи о переселении душ возникли в Каббале в тот самый период и в той самой местности (юг Франции), где движение катаров достигло наивысшего успеха».
Убежденности во взаимовлиянии гностических движений недостаточно, чтобы доказать, что развитие культа Марии Магдалины имело с ними какую-то связь. Надо эту убежденность сделать еще убедительнее. Полагаю, что можно воспользоваться для этой цели двумя тропами – в принципе троп один, но мы разделим его для удобства на: 1. Каббалистический троп и 2. Хасидский троп.
Каббалистический троп.
В ортодоксальном христианстве, как и в иудаизме, Бог лишен каких-либо элементов женской природы. Зато в христианском гностицизме – например, в «Проповедях Петра» (II–III век), – у Бога есть левая и правая стороны, женская и мужская. В иудаистском гностицизме концепция дуализма божественной природы возникает лишь в XII веке, конкретно – в книге «Бахир», впервые увидевшей свет в Провансе. Эта линия будет продолжена в «Зогаре», появившемся в Кастилии в 1275 году. Шолем пишет о таинстве пола, что «в каббалистике оно имеет символическое значение: любовь между «Я» и «Ты» Бога. Между Святым, благословенно Имя Его, и Шекина. Это священная связь Царя и Царицы. Возлюбленного и Божественной Возлюбленной». Концепция божественной иерогамии была главной причиной, по которой ортодоксальный иудаизм отвергал каббалистику. Согласно Шолему, каббалисты наделяют Шекину женским родом, исходя из того, что последний сефирот (Малкут Царица) как бы принимает в себя другие сефирот, которые в нем обретают покой. Древо сефирот можно вписать в схему человеческого тела, и тогда Малкут соответствует стопам. Связь образа Марии Магдалины с символикой стоп я выявила в предыдущей главе.
Символическое тело Шекины, посредством которого она действует и страдает вместе с Израилем, соответствует тому, что в христианстве называется «Экклезия» (Corpus Christi[44]). В кафедральном соборе Шартра можно увидеть оригинальное изображение Экклезии в образе святой Марии Магдалины.
В книге Шолема, комментирующей «Зогар», я нашла весьма любопытную фразу: «Шекина, будучи «женским началом», является прежде всего партнером божественной hieros gamos (ziwwuga kadisha), в которой через единство женской и мужской природы реализуются все божественные силы». Шекина, или вечная женственность, необходимая в развитии мира, отсылает нас к архетипу Матери Богини и Елены, символизирующей вечную женственность.
Если в определении Шекины появилось слово kadisha (ziwwuga kadisha), ей, кроме позитивного, должен быть присущ и негативный аспект. И действительно, в «Зогаре» Шекина находится в сфере демонических влияний. Ее власть распространяется на древо добра и зла, которое одновременно является и древом смерти. Не вызывает ли такое представление Шекины ассоциации с Евой, срывающей плод с древа познания добра и зла (в результате – с древа смерти), и Марией Магдалиной, стоящей у подножия креста (символа смерти), который вновь соделался древом жизни? Таким образом, Шекина имеет два аспекта, первый – позитивный: о ней говорится как о премудрости Соломоновой, и второй – негативный: демоническая блудница с черными как смоль волосами, бестия, чьей «власти не убежит никто».
Могла ли существовать какая-то связь между возникновением в иудейском гностицизме концепции «женской стороны» Бога и развитием культа Марии Магдалины там и тогда, где и когда возникла каббалистика? Мария Магдалина, олицетворяющая вечную женственность, душу, соединяющуюся в мистические ночи с духом, чтобы достичь полноты Единства, и раскаявшуюся грешницу. Быть может, это случайность, равно как и второй троп.