Я вообще много чего себе внушаю.
Глава 11
Тем временем Боб стоит на углу.
Он на этом углу каждый день, кроме выходных. Караулит здесь с десяти утра до четырех пополудни и ждет. Здесь всегда кто-нибудь есть. Большинство углов покрыто лишь несколько часов на дню, по расписанию, которое выводит мелом Наконечник, – на тротуаре или низенько на соседней стене, в каком-нибудь укромном месте, заметном лишь наметанному ищущему глазу. Непосвященному, даже если он увидит, может показаться, что это имеет какое-то отношение к дорожным работам. А вот и нет! Круг означает световой день. Цифры слева – время начала смены, справа – количество ее часов. Полумесяц – то же самое, только в отношении ночи. На эти углы надо подходить лишь в строго отведенные часы, а иначе здесь никого не застать, и уже ни передать информацию, ни получить ее.
Угол Боба работает двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю и триста шестьдесят пять дней в году (триста шестьдесят шесть, если год високосный). Таких на всем Манхэттене всего пять, причем этот, что на южной точке Юнион-сквера, по возрасту самый почтенный. Говорят, что топтуны здесь дежурят вот уже больше шестидесяти лет. Может, даже дольше – кто его знает? – просто молва (свидетельства авторитетных друзей из числа Собранных, сколько уж их нынче осталось) с достоверностью относит все к концу сороковых. Что было до этого, сказать можно уже с натяжкой, но если прийти туда нынче, то там всегда кто-нибудь да стоит.
Это Угловые, и Боб гордится, что является одним из них.
Первый признак профессионализма – это встраиваться в движение. Правильное движение. Люди в основном не видят дальше своего носа, но всегда есть такие, кто это умеет или может эту способность у себя развить. Дети, животные (в особенности кошки), а еще старики и малость чокнутые. Нужно держаться в русле потока, а иначе начинает лаять собака или вдруг подскакивает со своей ахинеей сумасшедший. Угол Боба подстроен под движение, чем и объясняется его долгожительство. Здесь очень интенсивный поток пешеходов. Четыре дня в неделю здесь открыт овощной рынок плюс знаменитейший книжный «Стрэнд букстор», а также «Би Эн» и продуктовый «Хоул фудс». Даже без таких столпов торговли этот угол формирует главный перекресток этой части города. Как известно, самым заметным местом реки являются камни, что стоят наперекор водному потоку. Так и с потоком людским.
Второе требование – память. Ничто не берется на карандаш. Большинство не могло бы этого делать даже при желании: все с подобными навыками повышаются до Наконечников – уровень, который даже Боб считает суперским. Многие из сообщений – это простые указания или обрывки информации. Бывают и такие, что адресованы конкретным людям. Когда послание доходит до Углового, он или она держит его в секрете, а затем, по мере использования, просто выбрасывает из памяти. Моральных суждений Боб не выносит. Это ему не по чину, да и натура у него не такая. Стоит взять груз немного больший, чем уже на тебе лежит, и вся система вскоре посыплется.
Нужна еще и память на лица. С кем-то договоренность происходит заранее, но многие оставляют послание просто в надежде, что предполагаемый адресат случайно пройдет мимо. Задача Боба тут – высматривать друга, которому сообщение предназначено. А завидев, незаметно подобраться к нему в толчее и рассказать то, что ему поручено передать. После этого он пойдет восвояси, поглядывая для подстраховки через плечо, насколько правильно ведет себя тот, в чьи уши передано сообщение.
Затем Боб сообщение забывает, освобождая место под следующее. В любое время в голове у него их крутится штук сорок. Из них пятая часть – это указания вроде: «Передай всем, кого увидишь, что…» Остальные четыре пятых, вернее, чуть меньше – сообщения личного свойства, так сказать, тет-а-тет: «Попроси Диану встретиться со мной на углу икс и игрек в пятницу, в восемь вечера» и тому подобное.
Ну и оставшаяся, примерно одна десятая часть – это сообщения, которые Боб недолюбливает. Те, что так и не доходят до адресата. Скажем, не так давно он шел мимо старой церкви Святого Патрика и увидел, как там кто-то стоит, прислонясь к внутренней стене кладбища. Оказалось, что для этого парня Боб держал сообщение уже с полгода, но когда увидел его приваленным в сумраке к стенке, то понял: теперь уже поздно. И все равно он, проходя мимо, шепнул его послание другу на ухо. Полый при этом медленно поднял голову. В глазах его не было ни тени узнавания (хотя за годы Боб передавал ему разные сообщения добрую сотню раз) и ни намека на то, что он что-то понял из сказанного.