Карсен: Нет. Я просто был ослом.
Я: Снова.
Карсен: Снова.
Я начала печатать язвительный ответ, но на экране снова запрыгали точки. Мне было любопытно, что он хотел сказать, потому я отступила.
Прошло целых две минуты, прежде чем телефон дважды завибрировал в моей руке, и я внезапно занервничала, глядя на напечатанные сообщения.
Карсен: Буду честен: это не последний раз, когда я сорвусь. На данный момент, это часть моего стиля жизни (хотя мне кажется, обвиняемые в убийстве не должны использовать такие фразы, как стиль жизни, но тут ситуация этого требует, думаю). Я знаю, что случившееся со мной или то, что я до сих пор переживаю, не оправдывает мое поведение, но... Черт, я не знаю, к чему клоню.
Карсен: Я не всегда был таким. Все было по-другому... раньше. Я стараюсь держать злость под контролем. Делаю кое-что, чтобы усмирить гнев и... В любом случае, мне бы хотелось стереть свои пограничные с насильственными сегодняшние действия и резкие слова. Но мне это не под силу. Однако МОГУ признать их и извиниться. Так что, снова, прости меня. Мне следует перестать думать, что каждый хочет задеть меня, поскольку это не всегда верно (в свое оправдание скажу: обычно все именно так).
Он написал мне целое сочинение, к которому я абсолютно не была готова. Своего рода извинения и признание. Имел ли Карсен в виду терапию? Я надеялась, что именно так. После всего пережитого, я уверена, ему был необходим кто-то непредвзятый, с кем можно бы было поговорить.
Я: Твой гнев и... что еще?
Карсен: Ты по-прежнему работаешь со мной. Увидимся завтра.
Я: Ты не сказал Брайану, что я на тебя напала?
Карсен: Ты же не рассказала, что я вел себя с тобой, как полный засранец, так что нет. Я сохранил секрет.
Я: Ну... спасибо. Наверное.
Карсен: Это было меньшее, что я мог сделать. Кроме того, сомневаюсь, что тебя бы уволили. Вероятно, Брайан бы дал тебе пять или что-то в этом роде.
Я: Да, это действительно похоже на него.
Карсен не ответил, но от моего внимания не ускользнуло, как он уклонился от вопроса. Мне хотелось знать, что еще он хотел сказать.
Я: Карсен?
Карсен: Да?
Я: Можешь рассказать, что там было за «и»?
Карсен: Мог бы, но не хочу.
Я: Умник.
Я: Спасибо, что извинился. Это много значит.
Карсен: Обращайся.
– Почему ты так широко улыбаешься?
Я вскрикнула и прижала руку к сердцу.
– О Боже, женщина! Ты меня до смерти напугала!
– Не наделай на ковер.
– Что?
– От страха, Эллиот. Не испачкай мне ковер.
– Мои бока прямо болят от смеха, – невозмутимо ответила я.
Мама улыбнулась и скрестила на груди руки, прислонившись к дверному косяку.
– Ты мне не ответила. Чему ты так улыбаешься? Или... кому? За ужином ты казалась расстроенной. Все из-за того же «кого-то»?
Я пристально посмотрела на нее.
– Почему вы с папой не рассказали мне о нем вчера? Когда я пришла, то задавала вопросы, а вы и слова не сказали, что Карсен работает у Брайана в «По дорожке».
– У нас были причины, – она пожала плечами, и я заподозрила, что здесь крылось нечто большее, чем она давала мне знать. – Что ты о нем думаешь?
– Ну, это из-за него я улыбалась. И из-за него же едва не потеряла сегодня работу.
– Подробнее, пожалуйста, – поджала губы мамы.
– Он вел себя, как осел, и я ударила его по яйцам. Это если кратко.
– А теперь он заставил тебя улыбаться?
– Да, он извинился. А потом стал избегать личных вопросов, отвечая на них саркастичными комментариями. Это даже мило... для Карсена, конечно.
– Ты уже знаешь его стиль?
– Ох, мам, – ответила я, покачав головой, – не знаю.
Мы поболтали еще несколько минут, прежде чем она отправилась спать. Выполнив все процедуры перед сном, я тоже зарылась под одеяло. Когда я протянула руку, чтобы выключить ночник, телефон снова завибрировал.
Карсен: Ты занята завтра в 12:30?
Я: Нет.
Карсен: Предложение: пообедаешь со мной?
Я: С чего бы?
Карсен: Потому что я угощаю.
Я: *падаю в обморок*
ГЛАВА 5
Эллиот
– Ты пришла, – Карсен проскользнул в кабинку и сел напротив меня. Ту самую кабинку «У Верна», в которой я сидела и два дня назад, когда впервые встретила Карсена.
Забавно, что все могло измениться так быстро. Я перескочила от показов среднего пальца к ударам по яйцам, а потом к обеду в качестве примирения. Будто, когда Карсен все же поверил, что я здесь не ради того, чтобы судить и принижать его, то изменил свое поведение на сто восемьдесят градусов. И все, что для этого потребовалось – хорошенько его ударить.
Он сидел напротив, слегка прищурив темно-серые глаза. Карсен выглядел усталым и раздраженным, но в этом не было ничего нового.
– Ты угостил меня бесплатными молочными коктейлями.
Карсен вдруг рассмеялся, и я наблюдала за ним с благоговением. Похоже, я ошибалась. В его улыбке не было ничего особенного, только не в сравнение с его смехом. Он совершенно не мелодичен и не очарователен. Скорее сдержанный, почти неискренний и рваный, но глубокий, с хрипотцой. Этот звук невероятно прекрасен.
Ужасно, что он мне так нравился.
– И что смешного? – спросила я, как только Карсен замолчал.
– Ничего. Я... просто кое-что вспомнил.
– У тебя интереснейшее понятие о слове «ничего».
– Помнишь ту песню? О молочных коктейлях и мальчиках во дворе? Ну, я почему-то сразу вспомнил о ней.
Потом он стал напевать мелодию, и на это раз пришел мой черед едва не умереть от громкого смеха.
Карсен ударил меня соломинкой по голове.
– Может, прекратишь? Ты смущаешь меня на рабочем месте.
– А ты смутил меня своим бормотанием.
– Тебе понравилось.
Я подняла указательный и большой пальцы и крепко их сжала.
– Примерно вот так.
– Лучше, чем ничего.
– Ладно, ты победил.
Он улыбнулся, окончательно расслабляясь, сидя в кабинке. Его белая рубашка натянулась на груди, едва он положил на стол руки, и я лишь чудом не вздрогнула, когда Карсен вытянул ноги так, что они соприкоснулись с моими.
– Итак...
– Итак...
Карсен махнул мне спрашивать первой.
– Тебе нравится здесь работать?
Он пожал плечами.
– Это работа. Не лучшая и не худшая.
– Благодаря придуркам-клиентам тут есть что вспомнить?
– Имеешь в виду таким, как твой друг?
– Джейс, – нахмурилась я. – Его зовут Джейс. И да, как он. Я уже извинялась за него?
Должна была. Прости. Он перешел черту.
– Я привык.
– Это грустно.
Взгляд Карсена пронзил меня насквозь, в его глазах читалось страдание.
– Это моя жизнь, Эллиот. То, с чем я существую.
Я обхватила руками свой коктейль.
– Мне жаль, – пробормотала я.
– Пожалуйста, не стоит, – его голос был тихим и безэмоциональным. – От тебя мне этого не надо.
Он сказал это так, словно я произнесла что-то отличное от всего, что говорили другие.
– А что со мной не так?
– Ничего. Все. И ничего.
– В этом есть смысл.
Карсен провел рукой по своим и без того растрепанным волосам, отчего они стали еще сильнее торчать во все стороны.
– Я сложный человек.
– Я заметила.
– И ты все еще здесь.
– Все еще здесь.
– Почему?
– Потому что... Я... – я вздохнула. – Мы ведь теперь работаем вместе. И должны поладить.
Карсен смотрел на меня, сознавая, что я сказала не всю правду.