В 1996 именем Яшина названа улица в Тольятти. Его имя с 1990 носит московская футбольная школа «Динамо». 2 мая 1997 открыт памятник Яшину на территории стадиона «Лужники». В 2000 у входа на стадион «Динамо» (Москва) установлен мемориал Яшина, с 2015 арена носит его имя.
Сюжет второй
Место первой встречи изменить нельзя
Меня с Валентином Борисовичем познакомил в начале 2000-х – заочно, но из первых уст – мой старший товарищ и коллега Саша Ткаченко (1945–2007), гендиректор Российского ПЕН-центра. Посвященные Бубукину фрагменты из его прекрасной книги я разместил в разных сюжетах.
«…Б. А. Аркадьев, заглянув в душевую и осмотрев меня с ног до головы мокрого, сказал в раздевалке Бубукину: «Валентин, а колотуха у него то, что надо, будет играть…» Так началось мое общение с великим, легендарным тренером, которое длилось почти 2 года. Я млел перед ним – еще бы, если сказал сам Аркадьев!.. Любил его и Бубукин – веселый, общительный, доброжелательный и немного обособленный человек, с легкой футбольной хитрецой и мощнейшим ударом с обеих ног…»
Следующая наша встреча с Бубукиным, уже очная, случилась в «Шахматной гостиной имени В. Я. Дворковича» в январе 2007-го (см. фото). В третий раз «пересеклись» 2 года спустя при подготовке книги «Сердце, которое не сокращалось». Мне, соавтору-составителю «древа памяти А. Ткаченко», С. Н. Шмитько предложил не только свои воспоминания, но и несколько абзацев от Валентина Борисовича.
«В середине 1960-х в «Локомотиве» был хороший дубль. Главный тренер Б. Аркадьев присматривался к молодым игрокам, кое-кого намеревался ввести в основу. Одним из таких ребят был Саша Ткаченко. Аркадьев даже однажды предложил мне в двустороннем матче сыграть за дублеров в связке с этим пареньком из Симферополя, который обладал высокими скоростными качествами на правом краю нападения, мог обвести сразу нескольких защитников. Я вышел на поле на месте правого инсайда и стал забрасывать ему мяч за спину, а он такого шороха наделал, что, кажется, наша основа тогда ту двусторонку проиграла.
Жалко, что вскоре Аркадьев ушел из команды, но уходя, рекомендовал нескольких дублеров, в том числе, Ткаченко, в другие столичные клубы.
Потом мы встретились в Симферополе, где Саша тогда жил, а я начал тренировать местную «Таврию». Пригласил на тренировку. Он пришел, позанимался, но из-за болезни выступать за «Таврию» не смог.
В последующие годы виделись редко. Я знал, что он стал поэтом, написал книгу «Футболь», которую мне подарил. А когда ему было за пятьдесят, мы вновь встретились на поле. Он хотел попробовать поиграть за команду правительственных чиновников «Росич», а я был ее тренером. Навыков владения мячом не потерял, но бегал с трудом и перестал приходить на тренировки.
Александр был способным футболистом с несложившейся из-за тяжелого заболевания игровой судьбой. А каким он стал поэтом, писателем, известным литературным деятелем! Для этого нужен особый природой данный талант. Удивительный был человек Саша Ткаченко, мой юный одноклубник по «Локомотиву», через всю жизнь пронесший любовь к футболу. И я горжусь, что знал его, при любых обстоятельствах остававшегося самим собой».
К сожалению, при верстке везде, где упоминался Бубукин, пришлось ставить траурные рамки. Печальный круг замкнулся, когда Шмитько после презентации книги памяти Ткаченко в годовщину ухода Саши предложил мне подумать о «древе памяти» другой Личности. После того, как я согласился, Сергей Николаевич любезно познакомил с родными Валентина Борисовича, чтобы обсудить примерный список будущих собеседников.