– Впервые увиделись в 1956-м в «Локомотиве… Нелегко вспоминать (голос Виктора Фёдоровича задрожал): для меня он был не только партнёром – мы дружили семьями…
– Одни Бубукина считают «железнодорожником», другие – армейцем…
– Его футбольная слава связана исключительно с «Локомотивом».
– Познакомились (засмеялся) – не без иронии – при странных обстоятельствах. Меня в конце 1956-го заявили за «Локомотив». Первое впечатление от Бубукина? Нормальное, то есть, никакое. Все одинаковые, и я такой, как остальные, игрок. Но они уже с каким-то именем, а я – приглашенный, жажду добиться успехов.
В спортзале, где тренировался «Локомотив», представили меня, новичка. Через 15 минут уже били по воротам, нарастив маты там, где я стоял, а сзади чем-то обозначили стойки, и я «нырял». Лупили все, кому не лень. Так я отработал с двумя группами, то есть, 3 часа, что привело в замешательство всех, кто занимался. Потому что зал сразу всех вместить, понятное дело, не мог. Однако настоящее знакомство с Валей произошло, как ни странно, в Китае. Туда мы приехали на длительные сборы.
– С Бубукиным вместе, точнее, параллельно играл лет пятнадцать. Причем, десять из них встречались на поле дважды в сезоне, выступая друг против друга: я за «Спартак», он – за «Локомотив».
«…Вне поля у него (Крутикова), как и у всех нас, была своя изюминка. Все время пил чай, который никто не мог в рот взять. Как только забурлит кипяток, он быстро наливает и пьет. От этого у него на губах кожа сходила… Спрашивал: «Чайку не хочешь?» – «У тебя слишком крутой, ты же Крутиков»…»
– Давайте начну рассказывать – почти всю ночь не спал – готовился к беседе. Вспоминать спортивную жизнь очень сложно. Впервые увидел Бубукина в «Локомотиве», где он провел, на мой взгляд, лучшие годы. Когда стал играть хуже, перешел в ЦСКА. Валька был нормальным, атакующим футболистом, работал, словно машина, пробегая от одной штрафной до другой.
– Впервые увидел Бубукина, когда он выступал за «Локомотив», а я – за «Торпедо».
– Мы познакомились в годы игроцкой карьеры Бубукина в «Локомотиве». Валя – веселый и неглупый человек, прекрасный рассказчик анекдотов.
– Отмечу: на протяжении всей нашей беседы рядом с вами находился тяжело больной Валентин Козьмич, почти без слов, жестами и мимикой выражавший согласие с вашими ответами.
– Причем, полное!
…Имена и фамилии партнеров Иванова по «Торпедо» и сборной, включая Бубукина, оказались знаковыми для меня, естественно, после знакомства с «моим» Валентином. Некоторые стали олимпийскими чемпионами Мельбурна–1956. Слава Богу, это произошло параллельно с моими выступлениями – мы жили в «деревне», почти одновременно завоевав награды Игр. Позже я заинтересовалась футболом. И то, признаюсь, подходила к стадионам к концу матчей, чтобы узнать счет. Важнее было другое – встреча со «своим» Валей. Потом их победы продолжились…
– Впервые Бубукина увидел на сборе национальной команды в 1958-м, куда я прибыл из «Ростсельмаша» в шоковом состоянии, получив приглашение Качалина (заметил меня в 1954-м, после чего занес в блокнот мою фамилию в числе подающих надежды).
Мы готовились к своему первому первенству мира на базе сборной Китая в Гуанжоу. Там я с Валей и подружился: виделись каждый день – быстро сошлись. Удивительный был человек, светлая память ему. Вокруг него собирались не только молодые, но и опытные игроки. Бубукин так поставил себя в команде, что его любили все. Знал много баек, придумывал розыгрыши! Мне кажется, если кто-то посадил бы Валю рядом с Юрой Никулиным, то они могли бы неделю-две без перерывов рассказывать анекдоты: один подхватывал бы эстафету у другого…
Бубукин подшучивал над собой, создавал здоровую атмосферу… Что ощущали все, включая Яшина и Нетто. Лев Иванович, искренне улыбаясь, хохотал, а Игоря, нашего капитана, только Валя мог вывести из душевного равновесия. Наконец, Кесарев, умирая со смеху, заваливался под стол. Поэтому тренеры во главе со Старостиным, начальником команды, долго думали, как и куда деть Володю на установках, чтобы тот не видел Бубукина. Приставляли два стула спинками вместе: на один сажали Кесарева, смотревшего в одну сторону, а на соседнем кто-нибудь сидел так, чтоб загородить Валю. (Смеемся.)