Он пришел через час и пятнадцать минут. Я мог бы оставить ключ в замке и усложнить ему задачу, но я не хотел, чтобы это было сложно. Я хотел поговорить с ним. Я услышал слабый щелчок тумблеров, когда его ключ повернулся.
Я спустился с койки и приземлился беззвучно на холодный мраморный пол. Поскольку дверь открылась внутрь, я обошел ее край. Показалась щель. Проем расширился. Показалось дуло - «Беретты» с громоздким глушителем. Я узнал костлявое запястье, блестящую синюю куртку.
Пистолет дважды кашлянул, и в полумраке подушки убедительно подскочили в ответ. Позволить ему продолжить было пустой тратой боеприпасов. Я поранил его запястье, и, когда «Беретта» ударился об пол, я катапультировал его в комнату, ударил его о двухэтажную кровать и захлопнул дверь ногой.
Он был маленьким, но быстро оправился и был быстр, как ядовитая змея. Он развернулся между шестами кровати, закружился и пошел на меня с лезвием в левой руке, оно было похоже на маленькое мачете. Он присел с недружелюбным выражением лица. Я натупал, тесня его, стилет Хьюго кружился .
Он сплюнул, пытаясь отвлечь меня, толкая меня в живот, а затем ударил по горлу. Его дыхание было прерывистым, его желтоватые глаза остекленели. Я сделал ложный выпад с Хьюго, и когда он нанес контратакующий удар, я нанес удар ногой в промежность. Он избежал большей части удара, но теперь я прижал его к стене. Он попытался оторваться, намереваясь расколоть мне череп. Я поймал его запястье прежде, чем он успел разделить мои волосы. Затем я заставил его развернуться, его лицо врезалось в стену, рука была вывернута к его шее, Хьюго протыкал его горло. Его оружие издало приятный лязгающий звук, когда упало на пол. Его дыхание было хриплым, как будто он пробежал очень длинный путь и проиграл гонку.
«У тебя нет времени жалеть. Кто тебя послал?» Я попробовал на четырех языках, а потом поднял руку до предела. Он корчился и задыхался. Я пролил кровь с Хьюго.
«Еще пять секунд - и ты мертв», - сказал я по-итальянски.
Я ошибался ни на каком языке. Он умер в четыре секунды. Он издал всхлипывающий звук, а затем я почувствовал, как его тело содрогнулось, его мускулы сжались, как будто он пытался вырваться изнутри. Он рухнул, и мне пришлось его удерживать. Он нормально укусил ампулу, только она была заполнена цианидом. Я почувствовал запах горького миндаля, когда положил его на койку.
В ритуале смерти он выглядел не лучше, чем был живым. У него не было никаких документов, что неудивительно. То, что он покончил с собой, чтобы помешать мне заставить его говорить, доказывало либо фанатичную преданность, либо боязнь более мучительной смерти после того, как он заговорит, - или и то, и другое.
Я сел на койку и закурил. Я никогда не трачу время на размышления о том, что могло бы случиться, если бы я поступил иначе. Роскошь самообвинения я оставляю философу. Здесь у меня были останки маленького убийцы, который сначала проверил мое прибытие, а затем изо всех сил пытался помешать моему отъезду.
Где-то между его наблюдением и его заключительным актом кто-то со значительным влиянием хотел заманить меня в тюрьму за убийство, заказав длительную задержку запланированного рейса. Инструкции моего потенциального убийцы относительно метода, которым он мог бы избавиться от меня, должно быть, были гибкими. Он не мог знать, что я решу немного отдохнуть. Я мог бы сделать еще полдюжины других вещей, чтобы скоротать время, и все они были бы на виду. Это затруднило бы работу убийцы и увеличило бы вероятность его поимки. Все это указывало на определенную степень отчаяния.
Попытка также вызвала серьезные вопросы: кто-то знал, что я Ник Картер, а не Нед Коул. Кто? Если этот кто-то был связан с NAPR, зачем убивать меня в Риме? Почему бы мне не позволить мне прийти в Ламану и без риска прикончить меня там? Один из ответов может заключаться в том, что тот, кто направил моего нового соседа по комнате, был связан не с NAPR, а с North African Airlines. Поскольку эти двое были частью одной структуры, приказы на убийство исходили извне, но имели значительное влияние внутри авиакомпаний.
Неизвестно, был ли у трупа на моей койке ведомый. В любом случае кто-то будет ждать отчета об успехе миссии. Было бы интересно посмотреть, что произведет тишина. Я оставил его под одеялом.С береттой под подушкой. Карабинерам было бы весело, при попытке понять это.
Как и Хок. я
отправил ему кодированную телеграмму, адресованную миссис Хелен Коул по адресу округа Колумбия. В нем я попросил предоставить всю информацию о владении и контроле над North African Airlines. Я также упомянул, что, похоже, мое прикрытие было раскрыто. Затем я удалился в ресторан в аэропорту, чтобы попробовать неплохие каталонцы и фиаски Бардолино. Только официант обратил на меня внимание.