Утро выдалось рутинным. Пожилая женщина, пыталась самостоятельно отрегулировать приставку для кабельного и после нескольких неудачных попыток рассердилась и запустила ее в своего бездельника сынка.
Тридцатилетняя детина, покрытый толстым слоем жира и в маечке с большеглазыми девочками из аниме обвинял свою мать в тирании.
Женщина пыталась доказать моему напарнику Полу, что этот лентяй сидит за своим компьютером целыми днями, тратит ее пенсию на донат в видеоиграх и категорически отказывался помогать ей с настройкой кабельного. Ей пришлось звонить в техподдержку, где ей сказали много непонятных слов и ее «взял бес».
– Часто ли вы проявляете злость к неодушевленным предметам? – задавал заученные вопросы Пол.
– Да я берегу все! Денег то мало на двоих. По счетам вон сколько уходит. У меня где-то квитанции были! – мисс Реннеркампф принялась рыться в своих многочисленных коробочках.
– Употребляете ли вы алкоголь или наркотики?
Я же беседовал с пострадавшим.
– Сумасшедшая старуха! Запустила мне в голову приставкой! А если бы в висок попала? Вы ее определите куда-нибудь!
– Мы из ФБР, а не из дома престарелых. – ответил я. – У вас часто возникают конфликты с матерью?
– Да она достала! Вечно ей что-то надо! Найди работу! Найди жену!
– Она ваша мать. Она воспитывала вас, кормила, одевала, учила. С возрастом все мы становимся вредными, или странными. Почему вы не работаете, мистер Реннеркампф?
– Впахивать за полторы тысячи баксов в месяц? Даже у черных пособие больше!
– У вас есть образование?
– Я программист.
– Устроившись в хорошую компанию, вы будете получать больше. Даже больше чем я.
– Не надо меня учить! Вы не моя чокнутая мамаша! – Реннеркампф отвернулся от меня к своему монитору.
Я почувствовал себя на месте Лисовски. А Пол, со своими тупыми вопросами и правилами был в этот момент мной. И я вмазал мистеру Реннеркампфу прямо по толстой роже.
Пол немедленно забыл про старушку и схватил меня за подмышки. Я ударил его затылком в нос.
– Ирвин! Успокойся! Что ты творишь? – Пол отпрыгнул в сторону держась за свой несчастный нос, так страдающий в последнее время.
– Я подам на вас в суд!
Пострадавший и Пол вопили в два горла.
– Мисс Реннеркампф. Извините за беспокойство. Вы всего лишь уронили приставку, когда вытирали пыль. Будьте аккуратнее в следующий раз. Всего доброго.
Я ожидал, что Пол настучал на меня директору, еще до отъезда с места. Отстранить меня все равно не могли, из-за десятков рапортов о безопасности агента Скотт.
Кордон вызвал меня прямо на обеде и я даже не переживал, по поводу того, что сейчас он будет матерится, унижать меня и скорее всего мою родину, но в его кабинете появились стулья. Целых три. И мне даже предложили сесть. Помимо меня там были агент Скотт и директор Рейзен.
– Агент Маккинли. После загадочной смерти агента Уилсона…
Загадочной? Его зарезали и разделали. Что тут, мать твою, загадочного?
– В отделе особо тяжких, где вы раньше работали дефицит кадров.
Да ладно? А не вы ли с директором Рейзеном сократили всех служащих и понаставили туда своих друзей и родственников.
– Агент Скотт и директор Рейзен отправили прошение о вашем временном допуске к делам отдела особо тяжких преступлений, как квалифицированного в таких вопросах агента. Завтра состоится собрание по поводу вашего временного перевода.
– Спасибо за доверие. Я был бы рад вернуться к старой работе, но…
– Никаких, но. К собранию вы должны подготовить доклад, на основе материалов, которые передаст вам агент Скотт и представить его комиссии. Так же на вас небольшая презентация, о том, почему именно вы и почему именно из нашего отдела, должны быть допущены к работе.
Выбора у меня не было. Они уже сами все решили.
– Да сэр. Спасибо.
– Пол! Меня хотят временно перевести в тяжкие! – я поспешил сообщить радостную новость своему напарнику, но он шарахнулся от меня и чуть не опрокинул шкаф с документами.
– Здорово.
– Конечно здорово! Я немного поломался. Но я безумно рад. Это мой шанс вернуться обратно.
– Я не сказал Кордону о случившемся в доме Реннеркампфов.
– Спасибо Пол. Правда. Не знаю, как так вышло. Но этот ублюдок просто вывел меня из себя. Сидит на шее матери и считает себя генералом земли.
– Да. Он тот еще козел. Но ты ударил его. Ирвин. Понимаешь, это нарушение. За него могут не то, что уволить, а посадить в тюрьму. Сдерживай себя. Ты сильно изменился за последний месяц. – Пол пытался вести дружескую беседу, но все портило то, что он вжимался в полки и дергался каждый раз, когда я поднимал руку или поправлял плащ.