У моего друга несколько лет назад был такой случай: два молодых человека пришли и попросили разрешения поснимать для документального фильма о ферме. Парни показались ему симпатичными, и он согласился. Но они все так смонтировали, что вышло, будто птиц там мучают. Утверждали, что над индейками издеваются. Я знаю ту ферму. Я бывал там много раз и могу заверить, что с индейками там обращались так, чтобы они выживали и были продуктивными. Всегда можно вырвать что-то из контекста. И новичок не поймет, в чем тут дело. Наш бизнес не всегда красив, но большая ошибка путать неприятное с неправильным. Каждый подросток с видеокамерой уверен, что он уже ученый-ветеринар, уверен, что от рождения знает то, что на самом деле нужно изучать много лет. Я понимаю, что людям приятнее оставаться в заблуждении, но я предпочитаю правду.
В восьмидесятые индустрия пробовала идти на контакт с защитниками животных, а в результате нас всех пожгли. Поэтому те, кто выращивает индеек, решили всякое общение прекратить. Мы выстроили стену, и конец. Мы отказываемся беседовать, не пускаем людей на фермы. Ну, все как обычно. РЕТА не поговорить о фермерстве хочет. Она хочет с фермерством покончить. У нее нет абсолютно никакого представления о том, как работает отрасль по-настоящему. Я ведь прекрасно знаю, что беседую с врагом.
Но я верю в то, что говорю. И очень важно рассказать эту историю, историю, которую заглушают вопли экстремистов. Я прошу вас не упоминать моего имени, хотя мне нечего стыдиться. Нечего. Вы просто должны понять, что картина намного сложнее. И у меня есть начальство. И мне тоже надо что-то ставить на стол.
Можно вам кое-что предложить? Прежде чем нестись сломя голову, пытаясь увидеть все своими глазами, изучите суть дела. Не верьте глазам. Доверяйте голове. Узнайте кое-что о животных, узнайте о фермерстве и экономике еды, изучите историю. Начните с самого начала.
4. Первая курица
Твое потомство будет известно под именами Callus domesticus, цыпленок, петух, курица, наседка, Курица завтрашнего дня, бройлер, несушка, мистер Макдональд и еще под множеством других. Каждое имя рассказывает историю, но сейчас еще никаких историй не рассказано, никаких имен не дано ни тебе, ни каким-либо другим животным.
Как все животные в то время еще до начала начал, ты размножалась согласно своим собственным привычкам и инстинктам. Тебя не кормили, не заставляли нестись, не защищали. Тебя не маркировали, как имущество, клеймом и не навешивали ярлыки. Никто не думал о тебе как о чем-то, чем можно обладать или владеть.
Как дикий петух ты всматривался в окрестности, предупреждал других сложными криками о незваных гостях и защищал самок своим клювом и острыми когтями. Как дикая курица ты начинала общаться со своими цыплятами еще до того, как они вылуплялись из яйца, реагируя на жалобный писк, пересаживаясь в гнезде. Образ твоей материнской заботы будет использован во втором стихе Книги Бытия для описания парения Духа Божьего над первыми водами*. Иисус обращался к тебе, как к образу хранящей любви: «Сколько раз я хотел собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих под крылья»**. Но Книга Бытия еще не написана, а Иисус еще не родился.
* Не вполне ясно, что автор имеет в виду. Ни в английском, ни в русском переводах второго стиха первой главы Книги Бытия Образ курицы не встречается. (Прим. ред.)
** Мф. 23:37; Луки 13:34. Христос перефразирует строку из Третьей Книги Ездры (1:30): «Я собрал вас, как курица птенцов своих под крылья свои». Образ курицы, о котором упоминает автор, отсутствующий у евангелистов, есть как раз в первоисточнике. Прим. ред.)
Первый человек
Любую еду, которую намереваешься съесть, тебе приходится добывать самому. Потому что, как правило, ты не живешь в близком соседстве с животными, которых убиваешь. Ты не делишь с ними территорию и не соперничаешь с ними за нее, ты должен идти и искать их. Обычно ты убиваешь животных, забредших на твою территорию, и при этом считаешь их равными себе. Животные, которые тебе встречаются, сильны (конечно, не все) и обладают качествами, которых нет у людей, они могут быть опасны, но при этом они — источник твоей жизни, здесь одно всегда порождает другое. Когда ты создал обряды и традиции, ты включил в этот круг и животных. Ты рисуешь их на песке, в глине, на стенах пещер — и не только фигуры животных, но и существ, сочетающих черты животного и человека.
Животные — это и то, что ты есть, и то, чем ты не являешься. У тебя сложные взаимоотношения с ними, но вы, в известном смысле, равноправны. Это вот-вот изменится.
Первая проблема
8000 лет до н. э. Когда-то дикая птица из джунглей — курица — теперь одомашнена, так же как козы и крупный рогатый скот. Это означает возникновение нового вида близости с человеком — нового вида забот и нового вида насилия.
Распространенное представление, древнее и современное, описывает одомашнивание как процесс взаимной эволюции людей и других видов живых существ. Люди как бы заключили сделку с животными, которых назвали курами, коровами, свиньями и так далее: мы обязуемся вас защищать, обеспечивать кормежку и т. д., а от вас, в свою очередь, требуется подневольный труд под ярмом, мы заберем у вас яйца и молоко, ц временами будем убивать вас и есть. Жизнь в дикой Природе — не вечеринка, отсюда следует, что природа жестока, и значит, — это хорошая сделка. И животные по-своему с этим согласились. Майкл Поллан предлагает эту историю в своей книге «Дилемма всеядного»:
«Одомашнивание — это скорее эволюционный, а не политический процесс. Наверняка это было не так, что люди, которым не хватало еды, обманом взяли верх над животными примерно десять тысяч лет назад. Скорее одомашнивание произошло тогда, когда горстка особо склонных к сотрудничеству видов животных, пройдя через серию, так сказать, проб и ошибок естественного отбора, выяснила, что они выживут и будут благоденствовать лишь в союзе с людьми, а не сами по себе. Люди обеспечивали животных едой и защищали их в обмен на то, чем животные обеспечивали людей — молоком, яйцами и… да… собственной плотью. С точки зрения животных, сделка с человечеством обернулась громадным успехом, по крайней мере, до сегодняшнего дня».
Это постдарвинистская версия древнего мифа о согласии животного. На него ссылаются владельцы ранчо, оправдывая насилие, которое является частью Их профессии, этот миф — неотъемлемая часть обучения в сельскохозяйственных вузах. Он опирается на идею, что хотя интересы видов и интересы личностей зачастую конфликтуют, но, не будь видов, не было бы и отдельных личностей. Если бы человечество пошло по пути веганства, то, следуя логике, на свете не было бы сельскохозяйственных животных (что на самом деле не совсем верно, поскольку уже существует множество «декоративных» пород кур и свиней, их держат как домашних питомцев, а другие содержались бы ради удобрений). Животные на самом деле хотят, чтобы мы держали их на фермах. Они это предпочитают. Некоторые ранчеры, которых я встречал, рассказывали мне о случаях, когда они ненароком оставляли ворота открытыми, и ни одно животное не убежало.
В Древней Греции существовал миф о согласии, который разыгрывался у Дельфийского оракула: на головы животных брызгали водой и только потом убивали. Стряхивая воду, животные как будто кивали головами, а оракул истолковывал это как согласие быть убитыми и говорил: «Того, что кивает головой, выражая согласие… говорю вам, можете законно принести в жертву». Традиционная формула, которую используют якуты в России, гласит: «Ты пришел ко мне, Повелитель Медведь, ты хочешь, чтобы я тебя убил». По древней иудейской традиции, рыжая тёлка, которую приносят в жертву для искупления вины Израиля, должна идти к алтарю по своей воле, иначе ритуал не будет иметь законной силы. У мифа о согласии много версий, но все они подразумевают «честную сделку» и, по крайней мере, метафорически соучастие животного в своем собственном одомашнивании и убийстве.