Сестры посмотрели друг другу в глаза, одновременно вспомнив про храбрых братьев из отцовской сказки. Вместо того чтобы бежать прочь, они бросились на волосатого человека. Они налетели на него с разбегу, выставив вперед руки.
Магнус проснулся от шума частых шагов по гравию и криков мужчин, вступивших в схватку.
Он заворчал и попытался встать с постели. Даже простейшие движения давались ему все тяжелее. Наконец ему удалось спустить ноги с кровати и распрямить грузное тело. Шум за окном становился все более яростным. Тела и ножи бились о прутья решетки, окружавшей главный особняк. Прямо под окном его, Магнуса, спальни гремела ругань, слышались удары, крики боли.
Мужчины кричали от раздражения и досады.
Он встал с кровати и зашатался. Протянув руку к высокой спинке своего ложа, он оперся на нее, ожидая, пока отступит тошнота, чтобы можно было сделать шаг. У него подкашивались ноги, когда он, шаркая, побрел к окну.
Во дворе его бойцы бросались на врага, как волны на скалы. Он даже испытал гордость за них. Это были его лучшие воины, и они сражались за него, Магнуса, и за все, что он собой олицетворял. Но гордость быстро улетучилась, когда ему стала ясна реальная ситуация.
Его люди устали. Их броски и атаки уже не были резкими и неистовыми. Мужчины в черных одеждах двигались тяжело, и чем больше усилий они прикладывали, тем медленнее действовали. Размашистые удары мачете не достигали цели. Кулаки молотили воздух. Противник ловко увертывался от ударов ногами. Его отряд имел двойное численное превосходство, но многие из его бойцов уже лежали на земле, скошенные молниеносными выпадами налетчиков. Их удары казались невидимыми, если бы не их разрушительный эффект.
Но каков был враг! Худые оборванцы, похожие на уличных попрошаек. Только вот вели они себя куда нахальнее. Ему уже доводилось видеть такие движения, и он знал, к чему они приводят. Это были сторонники Коллинза, бойцы проповедника Джона. Они были быстры. Беспощадны. Пока он наблюдал картину боя, полегли еще несколько его ребят. Теперь силы сравнялись.
Он должен был что-то предпринять. С трудом он толкнул вверх подъемное окно. Людей нужно было приободрить. Им нужно было указание, а он как раз видел, с какой точки удобнее нанести решающий удар. Если бы только он смог до них докричаться. Полностью открыв окно, Магнус зафиксировал раму в одном положении деревянным бруском и высунулся наружу.
— Бруно! — крикнул он. — Действуйте синхронно! Вы потеряли ритм.
Он видел, что Бруно слышит его, но не может отвлечься от своего противника. Бруно попятился назад, а потом ловко сделал выпад. Голодранец среагировал и поставил блок, но Бруно уже взмахнул своим мачете. Он сбил противника с ног, хотя и не сумел отрубить ему голову, как надеялся. Мачете раскроил мужчине нижнюю челюсть, и на мгновение мелькнула белая кость, прежде чем хлынул поток крови.
Словно не замечая раны, противник Бруно молниеносно развернулся и бросился в атаку. Как его удары достигли цели, Магнус даже не заметил, но вот уже и Бруно зашатался, а черты его окровавленного лица исказила гримаса боли.
— Не останавливайся! — кричал Магнус. — Перехватывай инициативу!
Худой человек не стал добивать Бруно, вместо этого позволив тому восстановить равновесие. Гордость Бруно была задета куда сильнее, чем его лицо. Казалось, он не заметил, что ему дали шанс, и бросился на своего обидчика, как на ребенка, которого собирался выпороть. Вокруг, по всему двору, корчились от боли бойцы в длинных черных пальто; лезвия их ножей по-прежнему были чистыми.
— Идиоты, — пробормотал Магнус. Он начал просчитывать варианты. Что, если они прорвутся в дом? Сколько у него осталось охраны?
Он услышал звук, как будто хлопнула тяжелая деревянная дверь, и у него за спиной прошелестели по ковру шаги. Он выпрямился и стал поворачиваться, чтобы встретиться лицом к лицу с неприятелем, но не успел. Через мгновение он почувствовал, как маленькие руки толкают его назад.
Теряя равновесие, он расслышал хихиканье.
Но он уже летел вниз.
Глава 25
Коллинз не был привычен к схваткам, но это не имело значения. Между ним и всеми его сподвижниками пульсировал некий сигнал, координирующий их движения. Они дрались так, будто были единым организмом, и каждый был его частью. Сигнал подчинялся своему ритму, который нарушал синхронность действий противника. Вот почему враг получал увечья, а они нет. Это было подобно танцу. Плохие танцоры выбывали из игры.