– Все закончилось благополучно, – сказал генерал. – Хотя из-за нее у меня появился клок седых волос… Кстати, рад вам сообщить, что мы наконец с ней помирились. Она здесь, ждет вас не дождется…
– Это хорошие новости, – не скрывая удовлетворения, сказал Брэдли. – У меня от издателей карт-бланш, до 20-го могу быть свободен. Почему бы мне не воспользоваться любезностью руководства? Но со мной приятель, Эндрю Маховски. Я ему многим обязан.
– Так это еще лучше, – с едва заметной улыбкой сказал генерал. – Надеюсь, он примет мое приглашение. А места здесь на всех хватит. Я уверен, что в такой веселой компании вам скучать не придется.
– Это уж точно, – ухмыльнулся Брэдли. – У нас найдется, чем занять время.
Лимузин въехал через распахнутые ворота на территорию усадьбы и направился к внушительных размеров особняку. Брэдли едва только успел распахнуть дверцу, как оказался в объятиях Виктории.
– Майкл, я так рада тебя видеть… Бедный, сколько же тебе довелось пережить…
Не сразу, но все же Авдеев сумел получить доступ к телу и сжал Брэдли в своих медвежьих объятиях.
– Жив, курилка?! Быстрее в дом, там уже стол накрыт. Надо как следует обмыть это дело!
Рядом с ними остановилась еще одна машина, из которой наружу выбрался Маховски. Брэдли подвел его к своим приятелям и представил:
– Познакомьтесь с моим ангелом-хранителем. Его зовут Эндрю Маховски. Он почти ваш земляк, в его жилах течет русская кровь.
Маховски в этот момент не замечал никого, кроме девушки, которая стояла напротив него. Он заглянул ей в глаза и протянул огромную ладонь.
– Эндрю… Никогда не видел таких красивых девушек…
В этот момент произошло нечто невероятное: Виктория Строганова, такая всегда гордая и неприступная, вдруг потупила очи и залилась краской.
Авдеев несильно толкнул репортера в бок:
– Миша, где ты раздобыл этого бравого парня?
– Места надо знать, – улыбаясь и любуясь сценой, сказал Брэдли. – А что?
Авдеев нагнулся к нему и прямо на ухо прошептал:
– Ты можешь, конечно, считать меня старым сводником… У меня такое чувство, что мы наконец нашли нашей девочке достойную пару.
ГЛАВА 66
Генерал-майор Скопин появился в информационном центре за тридцать минут до начала операции. Принял доклад от Владимирского, затем распорядился приступить к выполнению задачи. Обе группы, на Воровского и на Сретенке, должны действовать синхронно, сроки остаются прежними – начало в 23.00.
Не успел он как следует освоиться в кабинете Владимирского, как тут же от одного из операторов поступил доклад – генерала Скопина к телефону. Абонент назвал условный код, в таких случаях принято соединять немедленно.
Скопин снял трубку телефона:
– Если есть дело, излагай его коротко. Я занят.
Абонент говорил с ним нервным тоном, временами срываясь на крик. Скопин поморщился и отстранил трубку чуть подальше от уха. Наконец его терпение лопнуло, и он грубо выругался.
– Заткнись! И прекрати истерику! Я сейчас приеду… Ладно, раз обещал, привезу. Жди.
Он бросил трубку и повернулся к Владимирскому:
– Игорь Юрьевич, я отлучусь…
Скопин посмотрел на часы.
– Думаю, до одиннадцати успею обернуться. Если задержусь, начинайте без меня.
– А если патрон будет вас разыскивать?
– Соедините его с машиной, я буду там.
Скопин в сопровождении трех охранников отправился на свидание со своим давним агентом, который проживал в собственной квартире в высотном доме на Котельнической набережной. Молодого и подающего большие надежды журналиста Алексея Панова он завербовал, еще будучи старшим оперуполномоченным отдела контрразведки московского УКГБ. Тот попал в поле зрения органов в 86-м году. Причиной тому послужили его интенсивные контакты с представителями западной прессы, аккредитованными в Москве. В те времена гласность и прочие прелести перестройки были еще диковинкой и воспринимались многими с кривой ухмылкой, поэтому комитетчики начали его разрабатывать на полном серьезе.
Несмотря на молодость, Панов был энергичной и целеустремленной личностью, в дополнение к этому он производил впечатление мужественного и волевого человека, на которого можно было положиться в любой ситуации и который мог решить, казалось, любую возникшую проблему. Он пользовался бешеным успехом у особ противоположного пола и имел репутацию крутого мужика. Короче говоря, он оказался для гэбистов крепким орешком. Но, как и у всех прочих простых смертных, у Панова были свои маленькие слабости, и в конце концов комитетчикам удалось нащупать слабое место. Остальное, как говорится, было делом техники, а опыта в подобных делах комитетчикам не занимать.