– Я пока еще не страдаю манией величия, – гордо заявил Авдеев. – Вика, я допью жидкость?
Он мигом расправился с остатками кампари.
– Несерьезный какой-то напиток ты пьешь… Кстати, я голоден, как троглодит. Как насчет ресторана? Давненько я не выводил тебя на люди, Виктория.
– Отказать. Во-первых, у меня нет с собой вечернего платья. Смокинга в твоем гардеробе я тоже не заметила…
– Ну, это мы мигом, – встрепенулся Авдеев.
– Отставить, – с металлом в голосе произнесла Вика. – Я еще не закончила. Во-вторых, там полно этих наглых нуворишей. Ты же знаешь, я терпеть не могу подобное общество.
– Ну Вика, миленькая, – взмолился Толян, – ты же обещала! Представляешь, вхожу я в ресторацию, такой весь из себя крутой, красивый и в белом костюме, а под руку со мной потрясающая девушка… Да эти нувориши позеленеют от зависти!
Вика осмотрела его критическим взглядом.
– Если под белым костюмом ты подразумеваешь свой нынешний прикид, то они все там лопнут со смеху. Ну да ладно, не в этом дело. Ты только представь, Толян, как эти жирные котяры будут в твоем присутствии раздевать меня своими подлыми глазами. Ты этого хочешь, мой глупый старший братишка?
Авдеев с хрустом сжал пальцы в кулак, затем убрал его за спину.
– Ладно, как-нибудь в другой раз. Тогда пошли в бар, здесь поблизости есть одно симпатичное заведеньице. Как хочешь, подружка, но мой организм нуждается в подкреплении.
ГЛАВА 12
Не прошло и десяти минут, как они уже сидели на открытой веранде кафе. С моря потянул прохладный ветерок, стало намного легче дышать. Только что зашло солнце. В десятке метров от них находился бассейн. Обслуга включила ночное освещение, и теперь водная чаша напоминала голубой перламутр.
Сделали официанту заказ, и Толян в мгновение ока разделался с солидной порцией карбонада с грибами. Вика ограничилась фруктами. Подали кофе, к нему графинчик коньяку для Авдеева и яичный ликер Вике.
Толян пригубил коньяк, поддел вилкой сочащийся янтарным жирком кусок осетрины и отправил его в рот. Затем кинул туда же ломтик лимона и парочку маслин. После этого блаженно прикрыл глаза.
– Хорошо… Люблю я это дело.
– Какое?
– Бездельничать, дорогая Виктория. Это мое любимое времяпровождение.
Вика, в свою очередь, пригубила ликер, затем с улыбкой посмотрела на напарника.
– Неувязочка выходит, Толян. Одно из двух: либо дело делать, либо бездельничать. Слова произошли от одного корня, но содержание у них прямо противоположное. Ощутил разницу?
Авдеев лениво расплющил правый глаз, хитро посмотрел им на подругу.
– Ты к моим словам не цепляйся, я Оксфордов не заканчивал, не то что некоторые ученые дамы… Скажи лучше, чем будешь заниматься во время отпуска?
Тема предстоящего отпуска была у них одной из любимых. В первых числах июня они заключили благодаря Брэдли устное соглашение о сотрудничестве со Стивом Андертоном, сроком на сорок пять дней. Он обязался обеспечивать репортеров заказами, за что ему полагались комиссионные в размере 15 процентов от их заработка, за вычетом расходов. Брэдли от вознаграждения отказался, проявив себя альтруистом. В течение этих полутора месяцев Андертон имел право распоряжаться ими по своему усмотрению: засылать бригаду в любую точку Кавказа, давать им самые немыслимые задания, требовать оперативной информации о всех значительных событиях в регионе. Им пришлось выдержать жесткую конкуренцию со стороны коллег-репортеров, но дело сразу же пошло на лад, так что по существу все это время они выполняли функции спецкоров ряда американских СМИ по кавказскому региону. Начиная с 18 июля обе стороны могли считать себя свободными от взаимных обязательств, которые хотя и не были зафиксированы на бумаге, но выполнялись четко и неукоснительно. Авдеев всячески склонял напарницу к мысли продлить контракт еще на месяц-другой, но сломить сопротивление девушки ему никак не удавалось. А тут еще в телефонном разговоре с Брэдли выяснилось, что тот собирается двадцатого числа вылететь в Штаты. Вика рассчитывала успеть в Москву до его отъезда.
– Опять завел старую пластинку, Толян? Считай, ровно год трудимся без выходных и отгулов, а тебе все мало! Смотри, не надорвись. Ты как хочешь, а я буду отдыхать. Месяца два, на меньшее я не согласна.
– Это же прорва времени, сестричка! Ну и чем ты будешь заниматься?
– Бездельничать. Не один ты любишь это занятие.
Авдеев пренебрежительно махнул рукой.