– Как видите, я был с вами предельно откровенен, генерал. Надеюсь, вы ответите взаимностью. Итак, каково будет ваше окончательное решение?
Закон, регламентирующий процесс приватизации госсобственности, был принят Верховным Советом РФ в 1991 году. В качестве дополнения к нему фигурировали четыре запретительно-разрешительных списка. Закон был далек от совершенства, в нем оказалось множество лазеек для пересмотра запретительных списков, то есть списков отраслей и предприятий, не подлежащих ни в коем случае приватизации и передаче в частные руки. Несовершенство законодательной базы позволило правительству и Госкомимуществу составить параллельные списки, так называемые списки исключений из правил. Важнейшими из них являлись списки № 1 и № 2, поскольку речь в них шла о стратегических отраслях и крупнейших предприятиях. По списку № 1 исключение из общего правила допускалось лишь в редчайших случаях, с разрешения правительства, после детального рассмотрения всех аспектов сделки, а также ее последствий для экономики страны. Список № 2 – приватизация объекта запрещена, но правительство может ее разрешить, причем без таких строгих ограничений, как в первом случае. В остальных случаях решение может быть принято Госкомимуществом без согласования с правительством. То, как в дальнейшем развивались события, подтверждало слухи о массовых злоупотреблениях, имевших место в ходе приватизации. При помощи различных хитроумных уловок, а также пользуясь несовершенством закона и абсолютной бесконтрольностью, чиновникам правительства и ГКИ удалось передать за бесценок в частные руки – надо полагать, не бескорыстно – множество стратегически важных для России предприятий, таких, как Норильский никелевый комбинат, «ЛУКойл», Красноярский алюминиевый завод, и многие десятки других. Среди архитекторов сомнительного проекта строительства новой капиталистической России Рыжий удерживал прочное первенство.
– И во сколько вы меня оцениваете, господин искуситель? – негромко спросил Щербаков.
Рыжий сделал удивленное лицо.
– Зачем же так в лоб, Сергей Алексеевич? Это недипломатично… Поймите же вы, упрямый человек, что колесо истории еще никому не удавалось повернуть вспять. Я готов признать, что были ошибки, да, имели место безобразия и чиновничий беспредел, но что сейчас об этом говорить? Закон обратной силы не имеет, хоть это вы, надеюсь, понимаете? Худо-бедно, но приватизация практически завершена, экономика перестроена на новый лад, а ошибки, во всяком случае, самые вопиющие, мы постараемся исправить. Только не нужно вставлять нам палки в колеса, хорошо? Что касается вознаграждения… Можете не сомневаться, мы сумеем по достоинству оценить вашу услугу.
Щербаков смотрел на него тяжелым взглядом, на скулах круглились тугие желваки. Когда Рыжий бросил на него вопросительный взгляд, генерал очень медленно, четко выговаривая каждое слово, сказал:
– Можете оставить эти тридцать сребреников себе.
Рыжий в ярости скрипнул зубами, маска дружелюбия исчезла, лицо мгновенно покрылось бурыми пятнами.
– Вы только что совершили большую ошибку, генерал, – звенящим шепотом произнес он. – Не хочу вам угрожать…
Он не закончил фразу, но этого и не требовалось, по сути, предупреждение уже прозвучало.
– Юрий Михалыч, – обернулся он к побледневшему Буртину, – вы свидетель: я предлагал компромиссное решение проблемы, но противная сторона решить дело миром не желает. Теперь ваша очередь. Объясните господину Щербакову, что его ожидает в случае отказа. Даю вам на размышление двое суток, генерал. Если я не получу за это время положительного ответа, можете готовить себя к неприятностям.
Он еще раз с неприязнью посмотрел на Щербакова и оскалил зубы в хищной ухмылке.
– Да, едва не забыл сказать о самом важном. Сергей Алексеевич, президент просил вам передать, что он более не нуждается в ваших услугах советника.
ГЛАВА 15
Когда Рыжий скрылся в конце аллеи, Щербаков не удержался и в сердцах выругался:
– Сукин сын! Вы только посмотрите, какой спектакль разыграл! Следует признать, что в нем умер незаурядный актер.
Он кивком пригласил Буртина присесть на скамейку.
– Надо же, какую базу подвел… По всему выходит, что я злостный вредитель, эдакий ретроград, беспощадно вытаптывающий ростки нового и стремящийся во что бы то ни стало повернуть историю вспять… Обратите внимание, Юрий Михалыч, какой напор, просто ураган в двенадцать баллов, какая безграничная уверенность в собственной правоте и непогрешимости!