Мята!
Так вот откуда этот запах!
Смешанный с тонким горьковатым шлейфом сигаретного дыма, таким привычным рядом с Мином, мятный аромат, казалось, прочно забился в ее легкие. Прижавшись расслабленным разгоряченным телом к прохладному кафелю, она с удовольствием отдавалась волнам блаженства окутывающего ее мятного аромата.
Опустившись на дно душевой кабинки, Кэролайн прижала колени к груди, чувствуя как капли разбиваются о ее спину, и закрыла глаза. Она бы просидела так еще долго, если бы живот не заурчал, напоминая о себе. Кэролайн прикрутила воду, наспех вытираясь полотенцем и укутывая в него влажные волосы, оделась и на цыпочках вышла из ванной.
Из кухни довольно громко доносились звуки радио, кто-то вещал о предстоящих распродажах, а затем голос сменился мелодией, тягуче заполнившей квартиру.
- Ты в курсе, что уже поздно? - Кэр указала на радио.
- Ага, - Мин все же убавил громкость, - садись.
Он протянул ей тарелку с глазуньей.
- Тосты на столе, а вот - кофе, - он поставил большую чашку перед ней на стол.
- Больше похоже на завтрак, - Кэролайн улыбнулась, затем протянула руку к сахарнице, набирая три полные ложки сахара и, закинув их в кофе, отпила пару глотков, причмокивая губами:
- Три ложки - в самый раз!
Там их уже шесть!
Еще в прошлый раз он запомнил, какой кофе она любит и заранее добавил сахар.
- Я уже... - Мин оборвал себя на полуслове, ведь сейчас найдутся вопросы и по-важнее.
- Кто они, Кэр? - Мин вцепился взглядом в ее лицо, не давая ей опустить глаза. - Скажи мне!
Он видел внутреннюю борьбу в ее глазах, видел сомнение, пробегавшее по лицу, видел как она нервно сжала губы, принимая решение, едва сдерживаясь, чтобы не схватить ее, вытряхивая, наконец, правду.
- Кэр? - она будто сжалась под его взглядом, нервно теребя вилку в руках.
- Помнишь мою сестру? - тихо прошептала Кэр, сдаваясь. - Я ведь говорила, что она умерла?
Мин кивнул. Выражение боли на ее лице эхом отдалось в его сердце. Хотелось схватить, сжать в объятиях, пусть ничего не говорит, не надо, лишь бы не причинять ей боль воспоминаниями, но в ее глазах ясно читалось, что ей надо выговориться, иначе это уничтожит ее изнутри.
- Папа тогда получил повышение. Они долго не решались с мамой мне рассказать, боялись, что откажусь ехать с ними, но ждать больше не могли. Мы уехали на следующий день после разговора. Мне казалось, так будет лучше для нас, нашей дружбы. Я, правда, думала написать тебе потом, - она закивала головой, подтверждая свои слова.
- Помню, папа очень нервничал, даже немного повздорил с мамой, пока Алиса спала. В наушниках еще песня играла веселая такая, даже немного неуместная тогда, а вот столкновение... знаешь, помню крики, скрежет будто сквозь пелену, меня куда-то потащили, голой кожей по асфальту. Было больно, да и ссадины потом сходили долго. Говорили, мне повезло, ведь даже они уцелели, - она задумчиво провела рукой по черному поясу, - они ведь такие хрупкие.
- Родители сразу погибли, - ее голос зазвучал глухо, будто лишенный эмоций, отчего по спине Мина поползли мурашки.
- Алиса, она... - Кэролайн замолчала, собираясь с силами, но Мин видел, как дрожат ее руки. - Кома. Это было так страшно, видеть ее, касаться ее, пока она лежала там неподвижно как кукла среди этих приборов. Такая хрупкая и маленькая.
- А ты? Как жила ты? - Мин накрыл руки Кэр своими ладонями, крепко сжимая их и даря такое нужное ей тепло.
- Сначала приют, потом поступила в университет и переехала в общежитие, правда учебу пришлось бросить. Деньги по страховке ушли на больничные счета. А потом они кончились, я к тому времени опекуном стала, хотя кому еще было бы дело до Алисы? А они предлагали хорошие займы.
- Они? Те люди?
- Да, - выдохнула Кэр, освобождая руки и складывая их на груди будто защищаясь.
- Много?
- Да, но я отдала, - Кэр вскинула голову и посмотрела в глаза Мина, - отдала до копейки! А они твердят про проценты и требуют еще!
Кэролайн протянула руку вперед, останавливая Мина от дальнейших вопросов.
- Я отдам и они оставят меня в покое. Не лезь в это, Мин, не надо!
- Полиция?
- Я пыталась, но, как видишь... - Кэролайн залпом допила остывший кофе и поднялась. - Все будет хорошо, просто обязано быть.
Она несмело улыбнулась, пытаясь сама поверить в свои слова.
Такая неожиданно хрупкая и беззащитная, с застывшей надеждой на лице и дрожащими руками, такая трогательно-наивная, что сердце Мина рухнуло куда-то вниз, оставляя вместе себя лишь дыру, в которую хотелось запихнуть все эти чувства и оставить навсегда. Не ту, храбрящуюся и скрытную Кэролайн, а эту, стоящую посреди его кухни с чуть опущенной головой и искусанными от нервов губами.