Громкий хлопок раздался с другой стороны. Алекс вставил ключ в замок зажигания, резко проворачивая его под возмущенный рев «малышки».
- Ты слышал, что они сказали? - одно воспоминание о полицейских, допрашивавших их полутра, заставило его до боли сжать руль.
Двое мужчин в форме появились в палате, когда медсестра безуспешно пыталась накормить Кэролайн. Полная ложка больничной дряни стукалась о сомкнутые губы, иногда проскакивая между ними и ударяясь о плотно сжатые зубы. Неприятный звук резал слух, а бесстрастное выражение лица девушки болью отдавалось где-то в груди. Напичканная успокоительным, она сидела на койке, прижатая спиной к спинке кровати, со сложенными медсестрой руками на поясе. Забытая марионетка, чей кукловод обрезал нити и исчез, оставив бесполезное тело.
- Я поставлю капельницу, - сдалась медсестра, отставляя чашку в сторону.
- Когда мы сможем с ней поговорить? - высокий, слишком пронзительный для мужчины голос заставил их обернутся. В двери палаты показались двое мужчин в форме. Почти одного высокого роста, в фирменных бейсболках, они походили на двух братьев-переростков. Мин вгляделся в их лица, пытаясь понять, кому принадлежал голос.
- Вряд ли вы сможете добиться внятного ответа, - медсестра поставила капельницу, подвесив ее на крючок над койкой.
- Нам нужны ее показания, - голос принадлежал стоявшему впереди мужчине и никак не вязался с его видом. Мин поморщился. Ощущение, что женский голос засунули в эту высокую полноватую тушу, не покидало, вызывая резкий диссонанс звука и картинки. - Позовите врача!
Полицейский шагнул в палату. Его напарник держался сзади, будто прикрывая тыл.
- Кто опекун? - он кивнул в сторону Алекса и Мина.
- Я! - Мин сделал шаг вперед, напрягаясь под оценивающим взглядом.
- Итак, зачем ты это сделал? Что не поделили-то? - уверенность сквозила в голосе полицейского. С любопытством рассматривая ссадины на лице Мина, он продолжил: Сопративлялась?
Он скользнул холодным взглядом а-ля «я все про вас знаю» по вспыхнувшему злобой лицу Мина, уставившись на застывшего у кровати Алекса.
- Я подрался вчера в клубе. Название дать? А ее преследовали. Не знаю, кто именно, но до того как она переехала ко мне, они разгромили комнату, которую она снимала в хостеле, - Мин сжал кулаки, впивая короткие ногти в кожу ладоней, стараясь говорить спокойно и отчетливо.
- Вместе жили, - подал голос напарник, - бытовуха, значит...
- Вы меня вообще слушаете? - Мин шагнул вперед, но Алекс перехватил его руку, останавливая.
- Парень, ты расслабься, - офицер примирительно поднял руку, а затем обошел кровать с противоположной стороны и склонился к утопающей в подушке Кэролайн. - Где ты был вчера?
- Работал! А потом мне позвонили. Я же говорю, ее донимали звонками, а потом напали.
- Да-да, я слышал. Так, говоришь, она у тебя жила? Вы ладили? Встречаетесь? - полицейский несколько секунд рассматривал лицо девушки.
- Знаешь, а ведь за чувства неплохо дают на рынке, - задумчиво произнес он, смеривая презрительным взглядом лицо Мина.
- Что вы... - Алекс опешил, соображая, куда клонит мужчина. - Да как вы...
- Смеем, - грубо прервал его второй полицейский. - Думаю, мы можем идти.
Он махнул рукой напарнику, подзывая его и шепотом, раздавшемся на всю палату, прошептал: - Думаю, стоит их проверить.
- Ах ты... - Мин рванул вперед, но руки Алекса обвили его быстрее, прижимая к себе, сковывая и не давая вырваться.
- Нападение на полицейского при исполнении? - с издевкой произнес мужчина, изгибая бровь.
- Сука, - выплюнул Мин, тут же получая надменный смешок в ответ.
- Еще увидимся.
Дверь за полицейскими захлопнулась, оставляя друзей в палате с безучастной к стычке Кэролайн.
Алекс резко разомкнул руки, позволяя Мину вывалиться из его объятий, и, повернувшись к Кэролайн, прошептал:
- Прости этого идиота.
Они просидели в палате до прихода врача, не принесшего им ничего, кроме категоричного отказа на добровольное донорство чувств.
- В ее состоянии ей нужны полноценные сосуды, да и пояс поврежден. - резонно заявил он, с сожалением хлопая Мина по плечу, вышло совсем по отечески-жалобно. - Мы с трудом сохранили связь с последним сосудом, но большего он может просто не выдержать. Нужно время на восстановление и пересадка. Но это незаконно. Прости, я понимаю твои чувства. Да, наверное, понимаю, но тут ничем не поможешь. В нашей больнице уж точно.
Мин уставился в окно автомобиля, морщась от воспоминаний о неприятном разговоре, назойливо крутящемся в голове, как острые осколки калейдоскопа, разрывающим его мысли.
- Я слышал от парней, что это возможно...- ворвался голос Алекса сквозь поток его мыслей. Он продолжал что-то говорить, только сознание отказывалось складывать буквы в слова, пролетая по салону автомобиля нестройным набором звуков.