- Ты целовать собираешься? - раздается за спиной девушки, но Кэролайн кажется, что звук идет из-под толщи воды, глухой, далекий, ненастоящий. А вот родинка у верхней губы оказывается слишком притягательной. Она никогда и не задумывалась, как красиво темное пятнышко касается контура губ.
- Да хватит пялиться уже! - возмущенно выдохнули над ухом и подтолкнули Кэр в спину.
Девушка склонилась, почти касаясь губами щеки, как вдруг лампочка ярко вспыхнула, разлетаясь мелками осколками по комнате. Кто-то вскрикнул и попытался двинуться к двери, тут же царапая кожу тонким стеклом. Кэролайн невольно дернулась вперед, чувствуя, как ее губы касаются других, неожиданно мягких губ.
Кэролайн вздрогнула, чуть отстраняясь, и забывая как дышать. Уютная темнота на двоих, лишь несколько сантиметров между их лицами и тысячи мыслей, красными вопросами скачущие в голове. Легкие мурашки поползли по спине девушки, когда мягкая рука Мина накрыла ее ладонь, а сам парень прильнул к ее губам, превращая невинный поцелуй в страстную борьбу губами. Кэролайн отвечала пылко, поддавшись нахлынувшим вдруг чувствам, вдавливая пальцы в его колени. Наверняка там останутся синяки. Мин притянул ее рукой за затылок, зарывая руку в мягких волосах и прижимая чуть сильнее. Дыхание перехватило и Мин, чуть оторвавшись от податливых губ, едва различимо прошептал:
- Мэри.
Кэролайн отшатнулась. Лицо горело, словно ей дали пощечину. Она резко поднялась на ноги, отталкивая потянувшуюся к ее ноге руку Мина, и рванула в сторону тонкой полоски, светящейся под дверью. Яркий свет из распахнутой двери слепил глаза, заставляя жмуриться. Почти на ощупь девушка добралась до входной двери и выскочила на лестничную площадку. Тошнота подступила к горлу противной желчью и Кэр прижалась к стене, стараясь удержать равновесие на вялых ногах. Сосуды на ее поясе скрипнули от прикосновения со стеной. Девушка машинально провела по ним рукой, убеждаясь, что они целы и невольно цепляясь взглядом за колбочку Мина.
«Жестоко».
Сейчас напоминание о Мине казалось какой-то издевкой, жестокой иронией ее исковерканной чувствами дружбы.
«Надо было сразу уйти!».
Оторвавшись от двери, она рванула вниз по лестнице, подальше от этой квартиры. Подальше от Мина.
Мин сорвал повязку с глаз, щурясь в полумраке и пытаясь уловить таинственного партнера, сбежавшего так быстро. Мэри сидела на своем же месте, разговаривая с одной из подруг.
«Не Мэри», - разочарованно подумал Мин, посматривая по сторонам и вновь возвращая свой взгляд к девушке. Она, наконец, повернула к нему голову и прошептала одними губами «Кэр».
5 Где ты?
Кэролайн открыла дрожащей рукой дверь квартиры, лишь с десятой попытки попав ключом в замочную скважину, бросила связку ключей у порога, хорошо хоть на двери сработал автоматический замок, и прошла вглубь погруженной в уютную темноту квартиры. Включать свет девушка не стала, на ощупь добралась до дивана в гостиной и, плюхнулась на него. Уткнувшись лицом в подушку, она всхлипнула, но слезы закончились еще по пути домой. Остались только жалость и подступающая комом к горлу обида. Кэр заскулила, цепляясь зубами за мягкую ткань подушки, давя в себе почти вырвавшийся вопль. Хотелось крушить, кричать, набрать номер и высказать как подло растоптали ее чувства, но какой-то частью своего сознания Кэр понимала, как глупо это прозвучит. Глупо и бессмысленно.
- Не думай, - прошептала она себе в тишине, свыкаясь с мыслью, что едва осознав, должна вырвать никому не нужные чувства.
- Забудь, - ее губы обрисовали слово, беззвучно повисшее в воздухе.
Кэр сжала кулаки, впивая ногти в нежную кожу ладоней, пытаясь заглушить физической болью душевные страдания. Помогло совсем чуть-чуть и мысли Кэр всерьез метнулись на кухню. Там в ящике лежали острые...
Девушка резко оборвала ход мыслей, давая хорошего пинка под зад своему воображению.
-Отпусти, - голос прозвучал слабо, едва слышно, почти сливаясь с тишиной.
Прислушиваясь к ноющей боли в сердце, Кэролайн незаметно заснула, неспокойно посапывая в кулачок.
***
Утро обрушилось на Кэролайн усталостью и настолько разбитым состоянием, что даже вылазка с дивана в ванную казалась, если не подвигом, то сродни афинскому марафону. Перевернувшись на спину, она уставилась на стену, прилежно игнорируя настенные часы, своеобразную дань матери своей любви к старью. Мысль о школе забежала лишь раз, но так и потопталась на пороге сознания, откинутая и непрошенная. Думать вообще не хотелось, а вот свернуться клубочком, уткнуться в подушку и отключиться лет на десять - вполне.