У проема с перекладиной- штангой задержался. Лениво подпрыгнул и несколько раз подтянулся, шумно выдыхая. Коснувшись голыми стопами пола, запрокинул голову разминая шейные позвонки и мышцы.
Сердце гулко бъется. Взгляд скользит по стене, цепляет семейное фото в белой с позолотой рамке.
"Белые скатерти, звон хрусталя, столы ломятся под тяжестью всевозможных блюд. Между столиками снуют упитанные холеные дядечки и чванливые дамы. Изнывая от боли в голове и от скуки, он невозмутимо пялится на носки своих начищенных черных ботинок, стараясь не замечать озорные, многообещающие взгляды потрепанных возрастном женщин.
У плеча материализуется крепкая фигура отца.
— Что с тобой? Ты выглядишь диким.
— Болит голова.
— Собираешься вечно отмазываться головной болью?
— Забыл принять лекарство перед выходом.
— Как предсказуемо. У тебя хорошо занимать деньги, — о долге и не вспомнишь.
Напротив, у него была отличная память.
— Зачем я здесь? Поесть я мог и дома, в более приятной атмосфере.
—Ты меня удивляешь, сын. Здесь собралось столько замечательных людей, знакомство с каждым из которых поможет в реализации твоих самых смелых планов на будущее. Надеюсь, ты еще не забыл, куда мы совместными усилиями собираемся шагнуть?
Где-то в конце зала, за спинами гостей, звоном скорби разбилась посуда. Макс отвернулся, пытаясь делать вид, что рассматривает что-то важное.. Тема данного разговора достала до скрежета в зубах.
Но каторга не закончилась. Выждав пару секунд, отец ободряюще похлопал сына по плечу, привлекая внимание.
— Присмотрись-ка к той девушке, сын. Это дочь нужного человека. Я хорошо знаю эту семью.., давно знаком.. достойный выбор, отличное образование...
Стараясь ни чем не выдать своего изумления, Макс окинул взглядом столики и наткнулся на белобрысое худенькое создание. Милое, но с через чур широким улыбающимся ртом. В его понимании, иметь такой рот граничило с чем-то неприличным. Сознание тут же подкинуло картинку, в которой он целует эти губы и этот образ тошнотворной массой скатился в пищевод.
— Я хочу чтобы вы наконец познакомились. Иди, заинтересуй ее чем-нибудь.
— Это обязательно?— Ровный голос парня едва ли выдал разочарования, но отец заметил.
— Не задавай глупых вопросов и не делай поспешных выводов, сын. Вронским это ни к лицу."
Все в прошлом. Да, оно еще с ним повязано, еще ест поедом, еще беспокоит ноющей болью, давит, но он уже давно научился с этим сосуществовать.
Теперь он сидел за столом в своей комнате, с крайним нежеланием касался мышки и пялился в монитор. Перелистывал страницы своих одноклассников пока не обнаружил то, что искал.
Загруженное фото.
Снежная и он сам, застывшие в поцелуе.
Его пальцы тонут в ее волосах, она сжимает в кулачках ткань его свитера.
Ни капли не удивлен тому, что кто- то прозорливый и изобретательный успел запечатлеть их в обнимку, пока они впивались в губы друг-друга.
Откинувшись на спинку кресла, в котором сидел, Макс некоторое время был увлечен — всматривался в картинку, задумчиво водил по ней стрелочкой- указателем, перечитывал комментарии.
Поймал себя на какой-то скоропостижной мысли и отбросил мышь. С минуту пялился в потолок затем вскочил, прошелся по комнате, добрался до книжной полки. Избирательно, следуя от одной к другой, скинул несколько ненужных- неинтересных книг на пол равнодушно поддев каждую пальцем, пока не коснулся увесистого томика Ницше.. Распахнул его, расслоил корешок обложки. Осмотрел три тонкие белые таблетки, спрятанные под картоном, выбирал одну и забросил в рот.
Через минуту вернулся к столу, щелкнул камерой телефона копируя фото с экрана в память гаджета, и, с некоторой задержкой все же отослал фото поцелуя по известному номеру.