26-е февраля, вторник. Мы поставили новые паруса и произвели еще кое-какие работы, готовясь к погодным изменениям в высоких широтах. Сейчас находимся на расстоянии примерно 100 морских лиг[2], или 300 миль, от берегов Бразилии.
2-е марта, воскресенье. После утренней молитвы я вручил Кристиану письменный приказ о назначении его моим заместителем.
Матрос Квинтел получил двадцать четыре удара плетью.
Понижается температура воздуха, становится заметно холоднее. Мы все меняем одежду на более теплую. Я принял решение наказать одного из матросов, Мэттью Квинтела, за вызывающе наглое поведение: совсем распустил язык, негодяй! Вот и получит двадцать четыре удара плетью. Возможно, это чересчур — ведь уже от пяти-шести ударов вся спина покрывается кровью, а от двенадцати начинает слезать кожа. Но я как человек военный не могу допустить никакого, даже малейшего непослушания, да и вообще на море без железной дисциплины делать нечего. Поэтому такое наказание на корабле не представляет из себя ничего необычного или особо жестокого, все моряки это знают. Я не более безжалостен, чем любой другой капитан.
В начале апреля нам стали попадаться киты, бурые дельфины, морские черепахи, большие скумбрии. Появились птицы — альбатросы и небольшого размера голубоватые буревестники, летающие низко над водой и следующие за нашим судном. Наши матросы умудрялись ловить их на леску с крючком и наживкой, которая забрасывалась с борта корабля, но не в воду, а в небо. Птицы были тощие и от их мяса пахло рыбой.
Ловля птиц на крючок.
В апреле в этих широтах океан неспокоен, временами идет снег или по палубе стучит град, она становится скользкой и приходится то и дело окатывать ее водой с помощью насосов.
Мною овладело серьезное беспокойство, когда я понял бесполезность и даже опасность попыток достичь цели, то есть острова Таити, находящегося в южной части Тихого океана, огибая мыс Горн. Погода была против нас — штормы следовали один за другим уже в течение тридцати дней, и улучшения погоды в ближайшее время не предвиделось. Поэтому я принял решение сменить курс и, сильнее отклонившись на юго-восток, плыть к южной оконечности Африки, чтобы обогнуть мыс Доброй Надежды и уже оттуда, оставив по левому борту Австралию, добраться до островов Товарищества, одним из которых был Таити.
В пять часов вечера 22-го апреля я принял это решение, записал о нем в судовом журнале и объявил команде. Все были довольны. К этому времени люди весьма измучились и устали, восемь из них были больны, но в основном все держались.
Меняют курс корабля.
Следующую остановку для отдыха, ремонта и пополнения запасов мы сделали уже на африканском берегу недалеко от Кейптауна, а через тридцать восемь дней продолжили плавание и в середине августа обогнули мыс Доброй Надежды.
Погода здесь тоже стояла далеко не благоприятная: дул сильный западный ветер, море бурлило, но зато совсем не было туманов. Вскоре ветер сменился на южный, чему сопутствовало появление большого количества альбатросов и буревестников, но стоило ему опять перемениться на северный, птицы исчезли. Шкала термометра показывала значительное потепление — на шесть-семь градусов.
Когда показались берега большого острова Тасмания, я поставил на якорь наш «Баунти» и отправился на шлюпке в поисках удобного места для стоянки.
На месте старых пней выросли молодые деревья.
Я вспомнил: здесь, в этом заливе, мы назвали его Заливом Приключений, побывали мы с моим незабвенным другом и учителем капитаном Куком. Это было одиннадцать лет назад, в январе 1777 года. Тогда здесь жило много туземцев, сейчас — места казались заброшенными. Я обратил внимание на поляну, где мы тогда срубили несколько деревьев. На месте старых пней выросли молодые деревца. Жизнь продолжалась!..
К вечеру я вернулся на борт «Баунти», а на следующий день отправил на берег команду во главе с Кристианом, приказав нарубить деревья, пригодные для того, чтобы распилить их потом на доски, потому что снова нужно было ремонтировать обшивку корабля и палубу. А еще — пополнить запасы пресной воды. Забот у нас хватало, как видите.