…разве ответственная власть не обязана создавать для оппозиции все возможности для критики в свой адрес? Разве распоряжение Президента не способствовало разжиганию страстей и усилению конфронтации в обществе?! И разве можно бросать ОМОН на стариков, женщин и детей, идущих на окраину города, и полагать, что мужчины будут молча наблюдать за избиением?! Вспомните также о том, что кровь в Москве проливалась только тогда, когда власти использовали ОМОН (23.02.92, 22.06.92 г. и 01.05.93 г.)! Так зачем это было делать?!! Не затем ли, чтобы развязать травлю ЛЮБОЙ оппозиции, всех, кто отвергает насилие…"
Из Заявления Политсовета Союза Возрождения России по результатам референдума и майским событиям в Москве:
"Дальнейшее обострение противостояния «Демплатформы» КПСС во главе с Ельциным и коммунистов-консерваторов из депутатского корпуса было оплачено кровью в столкновениях коммунистов-ультра с милицией в первомайском побоище. Эта кровь, как и в столкновениях 23 февраля и 22 июня 1992 г, была нужна только сцепившимся в схватке за власть фракциям КПСС, добивающимся монопольного права на восстановление своей тоталитарной партии в новом обличье.
В этой схватке не брезгуют ничем. Кровь предусмотрена стратегией борьбы и пропагандистскими трюками большевиков, скрытых под новыми личинами. Подобно большевикам, власти ввели в практику массовое награждение участников избиения своих сограждан.
Мы полагаем, что будущее возрождение России вряд ли будет связано с Ельциным, Лужковым, Макашовым или Анпиловым. Маловероятно, что вконец разложившийся депутатский корпус, в целом, способствовавший распаду единого государства и хаосу в экономике, найдет в себе силы вновь обернуться к интересам избирателей и Российского государства.
Мы считаем, что будущее за теми, кто выступает за духовное возрождение, власть закона, сильную государственность, национальное единство и нравственную политику. Мы призываем избирателей на будущих выборах представительной и исполнительной властей на всех уровнях поддерживать именно такие позиции. Только в этом случае Россия действительно обновится".
Из заявления собрания демократической общественности, прошедшего в мэрии г. Москвы 5 мая 1993 г.:
"События 1 мая носят не случайный характер, они явились закономерным итогом долговременной агитации и организационной работы, проводимой Фронтом национального спасения и другими экстремистскими группировками коммунистического и фашистского толка. Подготовка событий 1 мая во многом стала возможной благодаря позиции Конституционного суда и Прокуратуры Российской Федерации, которые как своими действиями, так и бездействием создали условия для легальной деятельности коммунистической партии и Фронта национального спасения, при почти полной безнаказанности лиц, призывавших к насилию, а порой и совершавших его. Обращает на себя внимание откровенно вызывающая позиция депутатского корпуса РФ и его руководства.
Мы полагаем, что Президент Российской Федерации, получивший 25 апреля мандат доверия из рук народа при поддержке демократической общественности, в том числе и демократической общественности г. Москвы, должен обеспечить безопасность граждан и порядок в стране, столь необходимые для нормальной жизни и проведения реформ…
Одним из условий, под которые избиратели голосовали на референдуме, было требование навести порядок. Президент должен использовать все свои силы и полномочия для обеспечения общественного порядка, безопасности граждан и общества. Действия представителей любых органов власти, будь это даже народные депутаты, если они направлены на подстрекательство к беспорядкам, должны решительно пресекаться…"
ЦЕНА ЖИЗНИ
Сразу после трагических событий Первомая высшие должностные лица дали им однозначную оценку, еще не имея на руках материалов следствия. Уже 4 мая Президент и премьер в совместном заявлении определили организаторов митинга на Октябрьской (Калужской) площади как виновников трагедии. 6 мая к ним присоединилась правительственная комиссия и Лужков.
Мэр Москвы Лужков (никем не избранный, но хорошо прикрытый услужливой правоохранительной системой) откровенничает в своих высказываниях о законодательстве ("МК", 04.03.93): "Когда ситуация меняется в худшую сторону, мы должны законы не либерализировать, а ужесточать." Говоря «мы», он не имеет в виду мерзкий его душе депутатский корпус. Под «мы» он имеет в виду себя, да Ельцина. А ужесточения вовсе не подразумевают "его величество Рынок", базарной грязью и хамством переполнивший Москву. Жесткость — это не параграфы Законов, это — состояние души, ставшее материальной силой. Материальной силой боевиков, окруживших Дом Советов в сентябре 1993 г.
Умыв Москву кровью, Лужков и его команда по принципу "вор кричит: держите вора!" обнародовали заявление о том, что трактовка событий Верховным Советом "является неприкрытой ложью" и о том, что "депутатская комиссия…возглавляемая зачинщиками беспорядков, не имеет права на расследование первомайских событий" ("ВК", 05.05.93).
Верный оруженосец Правительства Москвы В. Шахновский по результатам кровавой маевки быстро построил умозрительную схему: пикеты — митинги — демонстрации — столкновения с властями — террористические акты — вооруженный конфликт. Авторство этой схемы управделами мэрии приписал своим противникам. Прибыв в качестве представителя Лужкова на парламентскую комиссию, Шахновский заявил, что его начальник болен. В тот же день репортаж с так называемого Конституционного совещания продемонстрировал членам комиссии Лужкова, который весело захлопывал выступление Хасбулатова ("СР", 24.06.93).
Поднаторевший в номенклатурных играх и потому получивший пост префекта Юго-Западного округа Москвы Ю. Притула так оценил события на Гагаринской площади: "Простые российские парни грудью встали на пути, не побоюсь этого слова, фашизма" ("ВК", 08.05.93). Эти заявления — лицо (точнее мурло) тех сил, которые вползли во власть под прикрытием благодушных лозунгов о свободе.
Освобожденная от всяческих барьеров, прежде всего нравственных, «мэрская» пресса тоже жаждала крови. С мая 1993 г. она подзуживала и без того исходящие нереализованной страстью к репрессиям власти и требовала избавления от нерешительности и созерцательности. Послужившая всем режимам "Вечерняя Москва" проливала слезы над погибшим омоновцем, раздавленным машиной в бойне на Гагаринской площади: "В те часы, когда Володя умирал на больничной койке, в Моссовете депутаты принимали решения, осуждающие Володины действия. Можно ли придумать большее кощунство?" ("ВМ", 06.05.93). О решении Моссовета — конечно же вранье. Моссовет осуждал действия властей и звериную жестокость вооруженных молодчиков ОМОНа.
В Моссовете, как мы видим по выступлениям, были и те, что поддержали Лужкова и лживую прессу, одобрили расправу. Например, депутаты Моссовета Д. Катаев и Н. Зыбина, которые по совместительству возглавляли московскую организацию «ДемРоссии», потребовали в мае 1993 г. создать правовую базу для «нейтрализации» экстремистских организаций ("Известия", 05.05.93). В сентябре 1993 г. они открыто поддерживали путч Ельцина. Мадам Зыбина даже участвовала в обыске рабочих мест своих коллег.