Для многих из тех, кто воспринимал свои обещания на выборах всерьез, наступили нелегкие времена. На три с половиной года эти люди прервали ту деятельность, которая позволяла обеспечивать себя средства- < ми к существованию в долговременной перспективе. После номенклатурного мятежа они стали безработными с нищенским выходным пособием, которое за три месяца практически полностью обесценилось инфляцией (выплаты в течение трех месяцев составляли около 70 тыс. рублей в месяц, что к февралю 1994 г. было равно окладу уборщицы). Экс-депутатов еще и обманули, сняв с их зарплаты (от которой исчислялось выходное пособие) все надбавки и лишив их социальных гарантий, предусмотренных законом. Законы в Москве считались окончательно преодоленными.
Все те, кто понадеялся на щедрые обещания о трудоустройстве депутатов и увольняемых сотрудниках аппарата, тоже остались ни с чем. Скорее всего, при решении вопроса об оказании помощи с поиском работы, соответствующей полученному опыту, учитывались результаты поименных голосований. И не удивительно, ведь вопрос решался лично "злым гением" Моссовета В. Шахновским.
Из этого незначительного, в общем-то, эпизода следует серьезный вывод: политическая среда готовится номенклатурой таким образом, чтобы в ней не оставалось людей с устойчивым мировоззрением. Тех, кто сохраняет свои взгляды на жизнь и политические ориентации в течение длительного периода, стараются удалить из органов власти. Остаются лишь те, кто готов изменить себе в угоду новым хозяевам, кто готов служить любому режиму.
Преследование депутатов по политическим мотивам продолжалось и в дальнейшем. Так, летом 1994 г. квалификационная комиссия Мосгорсуда обнаружила, что некоторые бывшие депутаты Моссовета работают в качестве помощников следователей. Для прессы тут же было сделано сообщение, что в качестве помощников следователей "работает немало (! — А. К.) бывших депутатов Моссовета, известных своей неадекватной реакцией и повышенной эмоциональностью" ("Экстра-М", 04.06.94). Номенклатура продолжала мстить за свой страх.
ВСЕ ОПЯТЬ ПОВТОРИТСЯ СНАЧАЛА
Не успели номенклатурные стратеги подвести итоги фальсифицированных выборов, как один из рьяных демократов, прошедших в Гордуму в качестве "несгибаемого борца с фашизмом", устроил форменный дебош. В прессу попало сообщение, что «демократ» решил покуражиться перед секретаршей префектуры, размахивая газовым пистолетом. Против дебошира возбудили уголовное дело, но депутатские полномочия уже пристали к радикал-демократу намертво. Правоохранительным органам пришлось отступить ("Градские вести", 12.01.94).
Все худшие черты Моссовета, худшие черты прежнего депутатского корпуса повторялись вплоть до мелочей в новом представительном органе. В Гордуме даже появился свой "сумасшедший".
Так за что же боролись господа «демократы»? Расстреляли парламент и заменили его почти таким же, разогнали Моссовет и допустили возникновение на его месте еще одного атавизма эпохи случайной демократии? В чем смысл?
Смысл был в том, чтобы в ключевой момент уничтожить своих соперников и развязать себе руки для дальнейшего грабежа. Этот метод можно смело считать новейшим изобретением либеральной номенклатуры. Оказалось, что постоянного подавления инакомыслящих не требуется. Достаточно просто время от времени «осаживать» их. А демократия в этом случае служит ширмой. В нее можно играть, можно позволять до какого-то момента баловаться ею разношерстным политикам и простым энтузиастам "из народа". В ключевой момент этих политиков снова можно будет поставить на место — лицом к стенке.
Так был ли для граждан резон, чтобы принимать участие в выборах в Московскую Думу или в Федеральное Собрание в 1993 году? Среди противников нынешнего режима существуют различные точки зрения по этому вопросу. Мы хотим дать свое понимание проблемы.
Участвовать в выборах было нужно. Даже несмотря на то, что голоса граждан любой ориентации и любой позиции все равно в конечном счете были учтены в пользу никем не читанного проекта ельнинской Конституции. Ведь Конституции в этот период можно было принимать хоть еженедельно. Переворот уже состоялся, и его оформление в любом случае было бы проведено. Даже путем подделки избирательных документов.
Другое дело с людьми — их не подделаешь. Человек с твердой позицией в Федеральном Собрании или местной Думе был бы костью в горле у разворовывающей город администрации. Практически в каждом округе Москвы было хотя бы по одному кандидату от тех сил, которые не поддерживают ни шоковых реформ, ни нарушений закона в угоду целесообразности, ни аппаратных игр с городским бюджетом и собственностью. И у избирателей возможность определить таких кандидатов была. Тем не менее, многие москвичи, неоднократно обманутые в 1989–1993 гг., потеряли всякий интерес к выборам, к кандидатам в депутаты и к их программам. Только шизофренически верящая Ельцину часть избирателей дружно проголосовала за «Выброс» и поддерживающих его. Остальные на выборы не пошли или голосовали против всех. В итоге и Государственная Дума, и Московская Дума стали элементом системы грабежа и насилия над здравым смыслом, декорацией за которой творятся гнусные дела. Первый же «успех» декоративной структуры на московском уровне — отказ от проведения выборов в муниципальных округах.
Принимать участие в голосовании нужно, независимо от ожидаемого эффекта, еще и потому, что это снижает вероятность того, что определенные силы постараются решить все вопросы безо всяких выборов. То же самое касается и участия оппозиции в выборах. Если оппозиция предпочтет партизанскую борьбу с режимом, то, скорее всего, она будет подавлена регулярной армией номенклатуры, и оказывать сопротивление распаду страны будет уже кто-то другой.
Более важен вопрос о другом — кого можно поддерживать на — выборах, а кого надо вычеркивать из бюллетеней сразу, невзирая на личные качества. Это мы обсудим в заключительных разделах. В следующей главе мы покажем, что русский либерализм, весьма завлекающий образованную публику, есть как раз тот идеологический комплекс, который чрезвычайно опасен для России. Именно против этого идеологического комплекса и стоит предостеречь избирателей.
Либерализм против будущего России
РУССКИЙ ИНТЕЛЛИГЕНТСКИЙ ЛИБЕРАЛИЗМ
Русский философ Н. Бердяев в свое время определил и исследовал такое явление, как "русский коммунизм". Речь шла, конечно же, не о проявлении внутренней сущности русского народа, а об определенного рода болезни, занесенной на отечественную почву западными теориями. Сегодня настало время поговорить о другом явлении, также открывшем в России время великих потрясений. Именно, о "русском либерализме" — своеобразном идеологическом вирусе, более опасном для национального организма России, чем коммунистический.
Аналогично тому, как российский большевизм «творчески» упростил марксизм, либерал-большевизм, опираясь на идейные установки диссидентов, воспользовавшись условиями развала тоталитарного строя, примитивизировал комплекс ценностей западной цивилизации, подняв «массы» полуобразованной интеллигенции на борьбу за Свободу. В сущности установки этой свободолюбивой публики мало чем отличались от пены, смывшей Самодержавие в феврале 1917 года, открыв тем самым простор "революционным реформаторам" жизни. В 1990–1991 гг. российские либералы на этой волне романтической эйфории снова въехали во власть одновременно с чуткими ко всяким революциям обер-чиновниками второго эшелона. Так из номенклатуры КПСС вынырнула новая номенклатура.
Пока возбужденная Перестройкой интеллигенция за неимением созидательного инстинкта продолжала крушить основы российской государственности, новая номенклатура подбирала обломки, присваивая и распродавая госсобственность, расточительно вычерпывая госбюджет сообразно своим шкурным интересам. Пользуясь настойчивыми рекомендациями западных либеральных прагматиков, возникшая полууголовная власть немало поспособствовала феодальному дроблению страны, созданию этнократических режимов, экономическому хаосу и беззаконию.