Лужков указывал, что эти утверждения не соответствуют действительности и порочат его честь и достоинство. Что касается второй претензии, то слова Седых-Бондаренко были лишь оценкой «плодотворной» деятельности всей лужковской команды. Более интересно поставленное нами на первое место утверждение. Именно оно послужило формальным поводом для иска, поскольку Лужков к моменту выхода статьи оставил свой пост в коммерческой структуре.
По этому поводу хочется вспомнить диалог из известной комедии:
"— Шакал я паршивый — у детей деньги украл…
— А когда ты бензин ослиной мочой разбавлял, шакалом не был?"
Действительно, что это вдруг так взбунтовалось достоинство Лужкова? Ведь оскорбительность информации о совмещении должности в коммерческой структуре с высоким государственным постом может возникнуть только в том случае, если Лужков никогда в таком совмещении не участвовал. Если же факт имел место (а это достоверная информация), то оскорбления просто нет, но есть состояние тупой злобы и надежда на гибкость спины судей.
Спина судей прогнулась перед начальством, но оказалось, что статья была написана и направлена в редакцию автором еще до того, как Лужков подал заявление об освобождении его от должности президента АО «Оргкомитет». Кроме того, формальное освобождение от должности должно было состояться никак не ранее, чем через год работы президента, а также по решению общего собрания. Оба условия выполнены не были. Таким образом, прогиб судейской спины оказался лишенным смысла подобострастием.
МОСТ К ВЛАСТИ
Группа «Мост», выпестованная Лужковым в трудные для большинства предпринимателей времена, превратилась в огромную силу, в государство в государстве. Это десятки дочерних фирм, это консультационная деятельность на высших этажах власти, это «Мост-банк» и тысячи работающих на его процветание сотрудников ("Куранты", 05.08.92).
"Мост-банк" — это уполномоченный банк московского правительства, проводящий операции по счетам ФХУ мэрии, Департамента финансов Правительства Москвы, Центрального административного округа, ГУВД, ГАИ, Управления зарубежных связей и др. ("НЕГ", 20.07.94). Что стоит для Лужкова чуть попридержать средства на счетах банка, чтобы обеспечить свои закулисные дела «накрученными» процентами? Так, осенью 1993 г. почти открыто в этот банк были положены 11,8 млрд. рублей средств, полученных от продажи гуманитарной помощи ("Кто есть кто?", № 3, 1994).
Переплетение интересов власти и коммерческих структур вылилось в регистрацию акционерного общества "Московская палата недвижимости", в которое вошли помимо группы «Мост» ресинские строительные монстры, а также Москомимущество и Фонд имущества Москвы. Симбиоз номенклатуры и нечистоплотного предпринимательства состоялся. Скорее всего, благодаря этому симбиозу группа «Мост» получила целый ряд жилых и нежилых зданий под достройку и реконструкцию, а потом практически за бесценок с нарушением закона (без организации аукциона) СП «Мост» выкупило здания по остаточной балансовой стоимости ("АиФ", № 30, 1993).
А вот другая история. 10 июля 1991 г. председатель Моссовета Н. Н. Гончар и руководители правоохранительных органов попросили мэра отдать недостроенное здание на Крестьянской заставе для размещения Управления юстиции, Государственной налоговой инспекции по Москве и других правоохранительных служб. Два месяца дело тормозило Москомимущество, ссылаясь на протокол, подписанный экономическим департаментом Правительства Москвы с липовым концерном. Но стоило появиться документам, доказывающим несостоятельность концерна, как Лужков (вопреки российскому закону "О приватизации государственных и муниципальных предприятий") принимает решение (30.09.91) об оформлении сделки купли-продажи здания в собственность СП «Мост» ("ЛГ", 10.07.92). Огромное здание (25 тыс. кв. м) досталось СП всего за 60 млн. рублей.
Подкрепляясь административной мощью лужковского клана, «Мост» получил возможность строить в престижном районе Подмосковья под Звенигородом целый поселок коттеджей. Как объявил «Мост», минимальный размер «домика» будет 280–500 кв. м., а стоимость одного кв. м. — 18–25 тыс. рублей (на август 1992 г.). Первые 50 коттеджей должны были быть возведены уже к середине 1993 г., а еще через год 20–30 тыс. кв. м. должны были вырасти в районе Рублевского шоссе ("Куранты", 05.08.92). В общем, придется нищим потесниться. И нечего считать деньги в карманах хозяев СП «Мост», ворочающих неизвестно где взятыми миллиардами!
К концу 1992 г. «Мост» — это фирма с 5000 занятых и 80 млрд. рублей годового оборота. "Долг властей предоставить такой фирме соответствующий ее масштабу объем работ", — считает Лужков ("Известия", 04.11.92). Ну а московское правительство служит группе «Мост», которая даже Лужкова пользует в конкурентной борьбе вплоть до роли улыбчивого манекена, демонстрирующего по телевидению пластиковую карточку своих протеже ("НГ", 14.10.93).
В августе 1994 г. мост к власти был построен. Об этом свидетельствует маленькая деталь — награждение главы группы «Мост» орденом "Дружбы народов" (вместе с группой электросварщиков). Если уж властям нужно лебезить перед гражданином Гусинским и играть в такие пустяки, то Лужкову осталось только выбрать момент, чтобы по возведенному мосту перебраться в Кремль. Специальный избирательный фонд легко можно было создать одной лишь операцией в октябре 1994 ("черный вторник" валютного рынка), когда Мост-банк одномоментно получил 14 миллионов долларов ("Коммерсантъ", № 42, 1994), а потом закамуфлировать прибыль отработанными теневыми комбинациями.
УДАР В ЦЕНТР
Большие деньги на реставрации центра Москвы номенклатура стала делать с 1992 г. АО "Большая Ордынка" в это время монополизирует при помощи Лужкова (и без всяких конкурсов!) реконструкцию ветхих зданий по одноименной улице. Причем, с правом их выкупа. В тот же день Лужков подписывает распоряжение о передаче прав заказчика и подрядчика на реконструкцию четырех жилых кварталов в центре Москвы ассоциации «Комплекс». Далее золотое дно московского центра разрабатывалось в самом усиленном порядке. Но пользы для города заметно не было. Центр на отдельных участках действительно приводился в порядок, но это уже был не "город для горожан". Это уже были островки номенклатурной собственности, сначала образовавшие архипелаг, а потом спекшиеся в материк. Для рядовых москвичей жизнь на этом материке невозможна.
Раньше клятвы давали партии и правительству. В этот период клятвы давали Ельцину. Лужков дал клятву, что за 1993–1994 гг. полностью реконструирует центр города. Уже через полгода стало ясно, что это не более, чем рекламно-пропагандистский трюк, о котором постараются быстренько забыть. Клятвой Лужков выбил себе право распродавать и раздаривать центр столицы, а потом о ней не вспоминал, как не вспоминал его патрон о своих обещаниях.
АО «Москапстрой» к тому моменту смогло начать производство работ только на четвертой части площадок, отведенных под новое жилищное строительство, только половину зданий, запланированных к реконструкции, удалось освободить от жильцов. Так и остался памятником бесхозяйственности сгоревший несколько лет назад громадный дом на Тверской, в котором размещалась редакция популярной газеты "Московские новости". Не сбылись планы реконструкции и расширения гостиницы «Центральная», а Столешников переулок сохранил вид декораций разбомбленного города… Оставалось только закрашивать безобразно запущенные фасады. Этой работы хватало. На 1993 г. планировали выкрасить в центре 750 тыс. квадратных метров стен.
В Центральной префектуре тем временем отрабатывались «рыночные» эксперименты. Зампрефекта Центрального административного округа И. Глинка возглавил инициативу продажи лицензий на прописку. Хочешь прописать в Москве лимитчика — плати! Продолжая работать на этом поприще, Глинка все время думал, что бы еще продать. И придумал — право на заселение квартир. Если раньше разные начальники выбивали у городских властей муниципальное жилье для очередников предприятий, то теперь они должны были выбивать деньги из своих потребителей, а на эти деньги получать "свидетельство на право заселения". Если раньше как-то можно было говорить о реальных нуждах людей, то теперь все гуманные доводы были сведены к денежному выражению — плати! Большие барыши обещала принести организаторам третья схема, которая состояла вот в чем: фирма-инвестор отселяет жильцов из ветхого дома в центре города, сносит его, строит многоэтажку и переселяет сюда весь квартал, а территорию квартала использует для собственного строительства ("Мегаполис-континент", № 24–25, 1993).