Майор почувствовал, как у него закружилась голова.
– Хватит болтать! – крикнул он, взмахнув направленным на старика ружьем. – Вставай! Ты пойдешь со мной!
– Куда? – насмешливо поинтересовался старик.
– Не твое дело! – Майор не знал ответа на заданный Гефаром вопрос, он просто старался не поддаваться вновь накатившей на него волне дурноты и слабости. – Вставай!
– Попробуй заставить меня это сделать, – насмешливо предложил старик.
– Хорошо.
Майор закинул ружье на плечо и, откинув в сторону полу плаща, сорвал с пояса наручники. Раскрыв металлическое кольцо, он сделал шаг в направлении старика.
Старик быстрым движением раздернул в стороны полы халата на своем круглом, выпирающем из-под одежды животе. Лицо его, утратив видимое добродушие, сделалось похожим на страшную маску, запечатлевшую предсмертные судороги. Глаза, почти вылезшие из орбит, оказались разделены надвое узкими щелками вертикальных зрачков. Разрез рта превратился в темный провал, полный черных гнилых зубов, из которого на майора пахнуло омерзительным смрадом.
Пальцы рук старика скользнули по безупречно гладкой розовой коже живота и встретились возле пупка. Из горла Гефара вырвался безумный вопль, одновременно с которым он с силой вдавил пальцы в живот.
Вначале из-под ногтей потекли тонкие струйки крови. Они становились шире по мере того, как старик все глубже вводил пальцы в собственное тело. Когда же на поверхности ран остались только большие пальцы, старик с воплем, в котором перемешались ненависть и боль, рванул руки в стороны, раздирая плоть живота.
Майор в ужасе отшатнулся назад. Дыра, открывшаяся в животе старика, была настолько огромной, что из нее вот-вот должны были вывалиться на пол все внутренности.
Но вместо этого из раны на животе старика показалась голова огромного змея.