Майор снова передернул затвор и выстрелил еще раз. Затем еще раз. И еще...
Он видел, что кровоточащие раны, которые оставляли его выстрелы на теле змея, ничуть не беспокоят монстра. Змей даже как будто с любопытством ожидал очередного выстрела. Но человек продолжал стрелять, потому что грохот выстрелов, следовавших один за другим, создавал иллюзию силы, способную удержать чудовище на расстоянии.
Когда в ответ на очередное нажатие курка ружье отозвалось только негромким щелчком, майор просто опустил руки и замер в ожидании неминуемого конца. Он знал, что не сможет убежать от собственного страха, а победить его он оказался не в силах.
Из приоткрытой пасти змея изящно и легко выпорхнул бледно-розовый раздвоенный язык. Скользнув вверх по морде, он прошелся по глазам змея и снова скрылся в пасти.
Чудовищное тело напряглось, а затем, распрямившись, как пружина, метнулось вперед.
Человек успел вскинуть руки, рефлекторно прикрывая лицо. Но руки его были не в силах сдержать обрушившийся на него страшный удар.
Тупая морда змея ударила человека в лицо.
Хрустнули лицевые кости черепа. Левое глазное яблоко вылетело из глазницы и повисло на красном шнурке зрительных нервов.
Человек умер прежде, чем упало на пол его тело. Он даже не успел почувствовать боли.
Змей обвил бездыханное тело агента кольцом и положил голову ему на грудь.
Старик кашлянул, поднял голову и медленно провел ладонью по блестящей лысине. С удивлением посмотрев на свой распоротый живот, он стыдливо запахнул халат.
Взглянув на тело агента Статуса, работавшего под личиной майора внутренней стражи, старик покачал головой и как будто даже с сочувствием произнес:
- Наверное, у Розетта были совсем другие планы на сегодняшний вечер...
Глава 2
ВТОРАЯ СТАДИЯ
Андрей выбрал место на скамейке, стоявшей в тени развесистой авои, как раз на полпути между казармой и спортплощадкой. Отсюда ему был виден и вход в казарму, возле которой, сидя на корточках, смолил папиросу дежурный по роте, и ряд турников, на которых висели солдаты из недавно прибывшего в часть пополнения. Чуть со стороны, из-за невысокой изгороди, окружавшей спортплощадку, время от времени доносились крики сержанта Руута, ругавшего на чем свет стоит слабосильных юнцов.
Андрей сидел, закинув руки за спинку скамейки и блаженно вытянув ноги. Он чувствовал себя бездельником и получал от этого колоссальное, ни с чем не сравнимое удовольствие. Не так уж часто солдату выпадает счастье предаться неге и ничегонеделанию у всех на глазах, да к тому же еще и на вполне законных основаниях. Основное неписаное правило воинской службы гласит: солдат, не занятый делом, - это потенциальный нарушитель дисциплины. И большинство офицеров, в особенности из младшего командного состава, стремились неукоснительно ему следовать. Каждый из них мог без труда предложить любому из своих подчиненных на выбор два десятка бессмысленных, бесполезных и никому не нужных дел, которым, по их мнению, следовало посвятить все свободное время.
Они и сейчас, проходя мимо, неодобрительно поглядывали на развалившегося на скамейке сержанта Апстрака, но сказать, а уж тем более сделать что-либо с тем, чтобы пресечь подобное безобразие, не могли. Личным приказом командира подразделения "Кейзи" полковника Бизарда сержант Апстрак был освобожден от всех работ по части и вот уже второй день, словно бельмо на глазу, сидел на скамейке, всем своим видом демонстрируя полнейшее презрение к армейской дисциплине и установленным в часта правилам.
Андрей только посмеивался, глядя, какие рожи корчили младшие офицеры, поглядывая исподлобья в его сторону.
До обеда оставалась еще пара часов, и до истечения этого срока Андрей не собирался двигаться с места. Он сидел, запрокинув голову вверх и глядя сквозь прищуренные глаза на причудливую игру солнечных бликов меж узких листьев авои.
- По-моему, пора бы перебраться на солнце, - услышал Андрей обращенный к нему мысленный призыв Дейла.
- Терпеть не могу яркого солнца, - лениво отозвался Андрей.
- Зато я солнце люблю, - сделал попытку настоять на своем Дейл.
- Ну и что с того? - усмехнулся про себя Андрей.
- Поскольку уж мы оба находимся в одном теле, то, как мне кажется, следует учитывать интересы обеих сторон, - солидно заметил Дейл.
- Да, но тело-то мое, - веско возразил ему Андрей. - А ты в нем - всего лишь временный жилец. Так что изволь вести себя пристойно, как и полагается гостю.
- Гостей следует ублажать.
- Это только в том случае, если хочешь, чтобы они когда-нибудь вновь заглянули к тебе.
- Ты хочешь сказать, что я тебе надоел? - обиженно спросил Дейл.
- Не то чтобы надоел, - Андрей осторожно коснулся пальцем пластыря на правой щеке. - Но порою меня несколько раздражает твоя назойливость.
- Назойливость?
- Ну, можешь назвать это как-нибудь иначе... Понимаешь, любому человеку порою бывает просто-таки необходимо побыть наедине с собой, чтобы разобраться в собственных мыслях и чувствах. Я же с некоторых пор лишен такой возможности.
- В нашем тандеме ты являешься доминантной фигурой, а потому в любой момент можешь полностью блокировать мое сознание. Не скажу, чтобы это доставило мне особое удовольствие... Но если нужно...
- Да не то все это, - досадливо поморщился Андрей. - Все равно у меня остается ощущение, что за мной кто-то подсматривает... Может быть, это из-за тех имплантатов, которыми меня нашпиговали в Статусе?
- Не говори глупостей. Когда ты не думаешь об этих имплантатах, то даже и не чувствуешь их.
- И то верно, - тяжело вздохнув, вынужден был признать Андрей.
- Так что же тебя тревожит на самом деле?
- Меня тревожит то, что прошло уже почти двое суток с того момента, как мы, вернувшись из Гиблого бора, передали сообщение в Статус, а оттуда до сих пор никакого ответа.
- В Статусе тоже люди работают. Им нужно время для того, чтобы изучить полученную информацию, осмыслить ее и прийти к какому-то решению.
- Но мне-то что за дело до этого? - недовольно буркнул Андрей. - Я хочу просто поскорее убраться отсюда!
- Сейчас тебе не угрожает никакая опасность.
- Главная опасность сидит во мне самом. Я чувствую, что начинаю вживаться в образ сержанта Джагга Апстрака. Я сижу на скамейке и получаю от этого удовольствие, как будто всю жизнь только об этом и мечтал!