— Контр-адмирал.
— Майор.
Томлин появился в пространстве для брифингов в своём обычном образе — грохочущие железом о железо хитиновые жвалы «защитника» хоть и не производили никакого впечатления на навигаторов, но без них аватар был бы неполным. Разве что для удобства собеседника верхняя часть лицевой брони нелогично переходила в наголо бритую голову. Уж лучше бы просто полевую форму нацепил, смертничек.
— Мои мозголомы опять требуют определённости.
Финнеан поморщился.
— Скажи, что они узнают первыми. Если охота ускорить процесс — пусть подключаются к акустикам[51], там аналитиков в дежурные смены всегда не хватает.
Томлин усмехнулся.
— Скажу. Я смотрел сводки, две сотых омеги — это что?
— Максимум крупный протуберанец вот одной из тех малявок. У нас разлёт плеча детекторов сейчас — почти полтысячи. С таким рычагом мы в теории способны обнаружить столкновение двух крупных ледяных комет, если встречными курсами сойдутся.
— А в инфразвуковом?
Финнеан дёрнул пальцами, и канал наполнило ритмичное гудение резонанса.
— Это ближайший тёмный поток, который запирает нас с севера. Пятнадцать декапарсек. Плотность сигнала — на самой грани слышимости. Ничего ближе нет и не предвидится.
Томлин прошёлся туда-сюда по пятачку, громыхая сочленениями.
— И нас постепенно запирает.
— Привыкай к теории игр. Флот имеет дело с вероятностными полями. Если в твоём распоряжении всего три измерения, то и количество возможных траекторий ухода всегда конечно и, по факту, весьма ограничено.
«Тимберли Хаунтед» снова содрогнулась от залпа, сигнал Томлина на секунду забился шумами наводки, но тут же снова стабилизировался.
— Мы работаем по горизонту, но так нельзя ждать вечно, рано или поздно начнут прорываться эхо-импульсы и…
Томлин опереточно развёл руками:
— И?
— И нам придётся уходить. А ты что ожидал, кавалерийской атаки?
Майор неодобрительно покачал головой. Смертнички, что с них взять.
— Но почему?
— Ты прекрасно знаешь, почему. Потому что таков приказ Воина.
Если бы он сам так действительно думал.
— Которого здесь нет. А мы есть. И мои мозголомы здесь для другого.
— Вот приказа подчиняться им у меня как раз и не было, майор.
Тот в ответ симпатично ощерился.
— И что будешь делать?
— Ждать. У нас на горизонте есть два саба, под завязку набитых лучшими моими аналитиками и дайверами. Если они ничего не добудут, значит, не судьба, будем отступать за периметр Цепи на перегруппировку.
— И дадим оставить себя с носом? После того, как мы тут, считай, год проторчали?
Финнеан выключил надоевший фон гравидиапазона и задумчиво почесал по обыкновению безволосую бровь.
— Ты бы лучше подумал, дадут ли нам уйти. Видел сводку? Самый минимум — десятая часть крафтов просядет в заморозку, и это даже при лучшем для нас раскладе. Слишком узкое нам осталось окно, для нашего-то ордера.
Что хуже — смерть или заморозка — традиционный флотский бессмысленный спор. Большую часть капсул никогда не подбирали, несмотря на все усилия тральщиков.
— Опять трёпаная игра.
— Это не игра, а банальный рандом[52], тут нет чьей-то воли, просто вероятность. Обычно всё куда сложнее, майор.
— Вот мне с того радости. Ладно, пойду к своим мозголомам, буду им дальше байки травить.
— Ты мне персонал-то не демотивируй, — проворчал вослед растворившемуся Томлину Финнеан.
Думать о том, что старый приятель сейчас на самом деле в паре сотен магеметров отсюда, закутан в тенёта силовых полей в одной из десантных капсул малого космо-крейсера «Шаттарат», не хотелось. Контр-адмирал посмотрел на собственные ладони. Как похоже. Но в реальности его руки давно скрючены от неизбежного артрита, вызванного хронической неподвижностью сокращения сухожилий и банальных микросудорог, и вряд ли смогут сами по себе пошевелиться без многодневной реабилитации на базе. «Консервы» день за днём живут в виртуальной реальности тактической гемисферы, весь этот космос вокруг — будто такая же химера. Если бы это было так.
Забавно, но возможность дышать собственными лёгкими и ходить по нужде в настоящий гальюн из всего боевого флота могли себе позволить только полоумные ребята дайверы. Слишком короткие дайвы, слишком мало в сабе места для нужного количества полноценных капсул. Да и от чего их в дипе защищать? Там человек прекращал существовать не просто как макроскопический объект, а даже как клятый волновой пакет. Остальной флот не мог себе позволить такой безалаберной роскоши — каждый из этих кораблей был пронизан силовыми полями и энергоэкранами, позволяющими экипажу оставаться в живых не то что в боевых условиях — хотя бы и после вот таких залпов.
51
Первые гравитационные волны были зафиксированы на частотах, соответствующих диапазону человеческого слуха, здесь и далее имеются в виду именно они, обычный звук в космосе, разумеется, не распространяется.