Финнеан обрубил канал квола.
Хватит. Пора действовать людям.
— Отставить, сабы не погружать. Как только будет подтверждена триангуляция — построение «пирамида-2» по её вектору.
Финнеан всё смотрел на мерцающую точку и не верил своим глазам. Это же совсем рядом в масштабах полупустого сектора. Субсвет бывает так, временами, тесен, что даже не знаешь в итоге, радоваться этому или огорчаться.
Горький флотский анекдот гласил, что даже самый мощный первторанг способен убить лишь муху, сидящую на носу у его капитана. Потому что до всего остального ему всё равно не дотянуться.
— Томлин.
— Да, контр-адмирал.
Голос майора был глухим и смазанным, нейросканнеры не успевали считывать паттерны всё возрастающей активности центра Брока в районе лобно-теменного стыка, но казалось, что это сам Томлин стоял сейчас перед ним и еле сдерживал в себе поднимающуюся волну плавящей мозг ярости. Он будто ненавидел Финнеана и готов был впиться сейчас ему зубами в горло. Впрочем, наверняка, так и было. Если перед самой заварушкой командир Крыла обращается к простому майору пространственной пехоты, значит дело дрянь.
Иногда побочные эффекты стимуляторов вполне успешно заменяли человеку простые обыкновенные эмоции.
— Твои мозголомы требовали определённости.
— Так точно, сорр.
— Вот им определённость. Оба саба оборвали сигнал, но перед тем успели сорвать триангуляцию. Полтора декапарсека, на самом пределе дальности пассивного прыжка.
Томлин дышал тяжело и хрипло, пытаясь обуздать поднимающуюся в его груди бурю.
— Слушаю ваш приказ, сорр.
Почему командир на самом деле не может всего этого не говорить? Бессмысленный фатализм больше всего пугал Финнеана.
— Погрузить личные капсулы равными группами в боты, твои люди и гражданский персонал один к одному, настроить катапульты на сигнатуру точки триангуляции, каждой группе приказ один — попытаться достичь фокуса. Дальше мозголомы сами знают, что делать.
— Апро, сорр.
И отключился, даже в глаза напоследок не посмотрел. На предельной дальности прыжка вероятность самостоятельной разморозки на том конце негативного коллапсара составляла около пятнадцати процентов.
И с каждой секундой эти шансы падали.
— Контр-адмирал, есть килогерцовая акустика в секторе три-девять по оси строя!
— Угол?
— Пока всего две сотых радиана, но быстро растёт.
Финнеан уже и сам слышал визжание файервола, сквозь который уже вовсю ломились покуда невидимые гости. Пошла ответка.
— Второй маркер сектор четыре-десять!
Строй кораблей начал деформироваться, послушно следуя новым и новым сигналам опасности — постепенно отдельные акустические пятна трепещущего гравидиапазона принялись расползаться по пространству тактической гемисферы, сливаясь в огромные кляксы.
— Контр-адмирал!
Это сквозь все запреты всё-таки сумел пробиться паникующий квол.
— Прервать контакт!
— Контр-адмирал, я не могу, высший приоритет, прямой приказ Воина, — машина тараторила без умолку, рискуя остаться вообще без средств связи с внешним миром, у Финнеана была эта возможность, — срочно разворачивайте ордер и уходите, вам нельзя тут оставаться, это прика…
Ему показалось, или перед самым офлайном в писклявом женском голосе квола всё-таки прорезались металлические нотки? Финнеану было всё равно. Глядя на расползающееся по гемисфере зашумление, он понимал: их единственный шанс — это держать оборону здесь. И никакой квол его не заставит собственными руками погубить целое Крыло.
Спустя пять секунд после хард ресета квол будет снова в строю. И он будет молчать.
— Аналитики, наведение по батареям, распределить сектора максимальной плотности входящих, навигаторы, готовиться к активному маневрированию.
Краем глаза Финнеан следил за приближением всё-таки успевающей до начала горячей фазы эскадры кэрриеров. Хорошо. Сейчас все силы нужно держать в одном кулаке. Но основное внимание контр-адмирала уже было приковано к обратному отсчёту, возникшему по самому центру гемисферы.
Бегущие цифры дружно таяли, как таяла сейчас вероятность хоть сколько-то успешного исхода. Из этой переделки просто не было выхода.
Дробные хлопки катапульт, это ушли в прыжок боты, под завязку забитые капсулами смертничков. Удачи всем.
— Открыть упреждающий зенитный огонь.
За пятнадцать секунд до конца обратного отсчёта флот дал первый залп.
Сгустки сверкающей плазмы релятивистскими воронками обрушились внутрь себя, пожираемые микросингулярностями[63], что были замкнуты на предельной дальности. Спустя миллисекунды рукотворная сфера ледяного огня поднимется между источником приближающихся шумов и конусом боевого построения. На какое-то мгновение межзвёздный вакуум станет чуточку плотнее, и на выходе в субсвет паразитную энергию будет ждать уже не комфортное ничто, пусть и пронизанное жёстким излучением разогнанных магнитосферой Галактики частиц, а почти настоящая звёздная атмосфера, способная порождать на субсветовых скоростях ударные волны, размалывающие в пыль целые планетоиды.
63
Сингулярность — точка пространства, в которой какая-либо математическая функция стремится к бесконечности или имеет какие-либо иные нерегулярности поведения. Здесь: ультрарелятивистские объекты неастрофизических масштабов, отличаются нестабильностью из-за активного испарения.