- Но я ничего не показываю.
- И ты в самом деле передо мной не притворялся?
- Я похож на клоуна?
- Я думала, что ты передо мной стелешься.
- Я же сказал: быть другим, чем я есть, я не в состоянии. И если моя вежливость тебя выводит из равновесия, то будет лучше, если мы станем общаться друг с другом пореже, и исключительно по делу.
Наталь еще немного подумала:
- Прошу прощения, - произнесла она горько. - Не надо никуда уходить. Живи, пожалуйста.
Таиров пожал плечами, но остался. Прошел день, второй, третий. Прошла неделя. Теперь Наталь старалась быть человеком-незаметкой. Она изо всех сил пыталась загладить свою ошибку, и поведение Таирова тоже начало меняться. Он перестал избегать ее общества, и, когда однажды она вернулась из командировки усталой и разбитой, окружил ее такой заботой, что она совсем оттаяла. Ее отвратительное состояние рассеялось, ей стало легко и спокойно. Ночью, лежа в одинокой постели, она вдруг подумала, что ей снова хочется жить и что это хорошо, когда рядом человек, а не пустые стены.
Скоро Наталь сделала в своем квартиранте еще одно открытие: кроме редкостных душевных качеств Таиров умел вовлекать ее в потрясающие дискуссии. Ну и потом, он оказался изумительно способным учеником. Всего месяц ему потребовалось, чтобы войти в курс ее основных профессиональных действий во время съемок, и скоро он вполне мог заменить ее в половине случаев. Это означало, что теперь постоянное присутствия Наталь в Зале Заседаний Совета Безопасности больше не требовалось! То есть в качестве посредника она была уже не нужна!
Осознав это, Наталь поначалу огорчилась, ведь большинству людей приятно чувствовать себя незаменимыми, и она не составляла исключения. Однако затем она решилась сказать Ахмаду Ванеевичу:
- Мне кажется, будет лучше, если ты не будешь изображать, как сильно от меня зависишь.
- Я не изображаю, - возразил тот. - Я действительно в тебе нуждаюсь: хотя бы в твоих советах.
- Правда? - обрадовалась Наталь.
- Конечно. Я ведь тоже человек и могу заблуждаться, а ты всех нас знаешь много лет и видишь со стороны, кто чего стоит.
Наталь кивнула. Она поверила: он действительно так думает. Она теперь готова была поверить каждому его слову: она любила его теперь. Невозможно было жить с Таировым и не полюбить его.
Не надо только думать, будто Наталь ничего не занимало, кроме душевных переживаний. Наоборот, как раз переживать-то ей было абсолютно некогда: она очень много работала в то время. Во-первых, никто не освобождал ее от должности тележурналистки. Во-вторых, в свободные от съемки дни она разыскивала и нашла вход в мастерскую Эльмара!
К сожалению, Таиров снова оказался прав: в бумагах, которые там лежали, не было ни слова о звездных трассах, и увы, бесполезно было тратить силы на строительство звездолета: в ту точку космического пространства, куда улетел Эльмар, доступа по-прежнему не было. Это было столь очевидно, что когда Наталь сказала Таирову о находке мастерской, тот даже не смог выкроить время, чтобы побывать там. Как раз был самый пик продовольственного кризиса, и ему было не до космоса.
А потом разразился скандал в Солнечном. Наталь всей душой сочувствовала жителям опасных районов, но еще больше она мучилась, глядя, как терзался Таиров. И она тоже сушила голову над проблемой: как накормить голодающих.
- Интересно, возле Первыгорда успели посеять зерновые или эпидемия началась там раньше? - вдруг пришла ей в голову даже не мысль, а так, не имеющее практического применения предположение.
Однако оказалось, что Таиров думает над тем же, потому что ответил он сразу же, не размышляя:
- Успели: и зерновые, и часть овощей. А какие там сады возле Долинного! Жаль, что без ухода мало чего выросло. Слетать бы туда, посмотреть... Впрочем, бесполезно.
- Но почему бесполезно?
- Если узнают, откуда поступила пища - есть ее все равно никто не станет.
- Но почему? Наоборот, то, что сохранилось под взглядом "зеленых", наверняка безопасно.
- Вряд ли тебе удастся убедить в этом обывателя. У них свои предрассудки.
- Пусть даже так. Но мы-то с тобой знаем, что пища из зеленой зоны вполне безопасна?
- Даже еще безопаснее. Ее не надо пропускать через контроль.
- Вот видишь! Зачем тогда объявлять о том, откуда она взялась? Лишь бы она была!
- Как раз в этом я не уверен.
- Почему же ты не слетаешь туда? Не посмотришь? Я скажу, тебе выпишут командировку.
- По правде говоря, один я боюсь. Ничего не могу с собой поделать. Страшно.
- Полетели вдвоем. Тебе ведь все равно понадобится помощник для вывоза найденного.
- Если там что-нибудь осталось.
- Разумеется. Когда в путь?
- Давай завтра, с утра. Возьмем снаряжение для съемок и отправимся. В любом случае можно сварганить неплохой репортаж.
Наталь слова о репортаже восприняла обычным предлогом, тем не менее аппаратуру она захватила. Да и какой оператор-хроникер не захватил бы с собой в такую поездку съемочный аппарат? Однако оказалось, что и Таиров, приглашая Наталь, имел в виду прежде всего ее профессиональные качества.