Мартин затряс рукой и затем резко ударил по щупальцу ребром второй ладони. Щупальце покинуло его правую руку и переместилось в левую. Мартин вскрикнул. Существо неторопливо шагнуло к нему и протянуло вперед второе щупальце.
Словно загипнотизированный, Мартин не сопротивлялся. Он не мог сдвинуться с места, даже когда его правая рука прочно приросла к этому самому второму щупальцу и он понял, что если сейчас не освободится, то не уйдет отсюда уже никогда. Его охватило непонятное безразличие. Четкое ощущение, что через его руки в зеленое существо перетекает нечто важное, пронизало его жилы и нервы.
"Оно пьет мою жизненную энергию," - подумал Мартин.
Но странно, эта мысль почему-то не ужаснула его. Он очень устал за последние пять лет. Устал от плотно вцементированного в душу страха за свою семью, устал от бесконечной работы без выходных и отпуска, устал от одиночества. Смерть была решением всех проблем, и он не испугался ее прихода.
"Мертвого нельзя шантажировать. Когда найдут мой труп, ребенок им станет не нужен, и они вернут его Нинке," - размышлял он спокойно.
Он засыпал. Его сердце билось все медленнее, мысли начали путаться. Глаза его сами собой закрылись.
"Интересно, кем раньше было это существо?" - успел он подумать напоследок и погрузился в блаженное забытье.
<p>
</p>
<p>
Лерка</p>
Трудно представить, чтобы на Новой Земле был хоть кто-то, кто любил Тода или кого любил бы он сам. Однако такой человек когда-то имелся. Его звали Лер, точнее, Валер, и он приходился Тоду младшим братом.
Как бы ни было справедливо устроено общество, всегда найдется кто-то, кому существующий закон придется не по нутру. И наказание, порой, бывает гораздо более суровым, чем ожидает виновник. А если происходит судебная ошибка? А если отправляют в Зону вовсе невиновного?
А Лерка был невиновен.
Он был молоденьким, шустрым парнишкой, бойким, веселым и задиристым. Подобно большинству мальчишек своего возраста, он любил веселые забавы, розыгрыши, драки. В нем бурлила молодость. Он был красив, отважен, силен. Его ждала блестящая упоительная жизнь.
И вдруг все перечеркнулось. И лишь оттого, что он в лихую минуту очутился в лихом месте. Была убита девушка, и именно на Лерку свалилось несчастье ее труп обнаружить.
Роковую роль сыграл тот факт, что на месте убийства Лерка очутился не случайно. Девица за ним давно и упорно бегала, вся округа об этом знала. И ни для кого не было секретом, что девица была столь приставуча, что Лерка не знал, как от нее отвязаться. Пару раз он угрожал ее пристукнуть, и это опять же слышали многие. Теперь она была найдена забитой насмерть, да еще записка при ней имелась. А в записке значилось, что он, Лерка, согласен с девчонкой встретиться.
Напрасно Лерка объяснял, что никаких коварных замыслов против Вики он не строил, что на свидание она вызвала его сама. Что он просто хотел поговорить с ней спокойно один на один, чтобы она от него, наконец, отстала. Чем больше он оправдывался, тем меньше ему верили.
У девицы не было врагов, ни ревнивых поклонников. Не было на трупе следов грабежа или сексуального домогательства. Девица была именно забита энным количеством ударов - экспертиза установила, что удары наносились на тело и после его падения на землю, и даже уже по трупу. Орудие избиения, толстая суковатая палка, валялось рядом.
Убийство было признано особо зверским, без смягчающих вину обстоятельств. Лерку засудили и сослали в Зону, на поселение. Это обозначало: без права возврата в цивилизованный мир. Поселенцу выдавался клочок земли для пропитания, пакет семян для посадки, инструмент, сухой паек на три месяца - и все. Больше его судьба никого не интересовала. Выживет - значит, выживет. Сгинет - значит, пропадай. Женщин на острове не было, а что касается мужчин, то Лерка даже не подозревал, что на свете попадаются подобные экземпляры.
Сначала, пока его везли на остров, Лерка хотел в знак протеста помереть. Молча, как оглушенный, выслушал он краткое сообщение о жизни, какую ему теперь придется вести, молча расписался в получении вещминимума и молчанием проводил ракетку с конвоем.
То, что он пережил тогда, невозможно описать. Молоденький парнишка, кумир сверстников и баловень родни очутился среди отвергнутых обществом подонков разного сорта. Он помещен сюда навсегда, и разные скверные, грязные, озверелые тупые морды будут окружать его до конца его грустных дней... Лучше уж смерть! Тогда они поймут, как ошибались. И...
Что "они" будут делать дальше, Лерка не представлял, да его это и не интересовало. Он хотел одного: правды. Но после отлета конвоя вдруг постиг: демонстрировать себя здесь совершенно некому, на поселении не было властей.
Тут не существовало охраны, которая могла бы оценить его благородство, тут некому было жаловаться и рассчитывать можно было только на самого себя. Так Лерке объяснил сопровождающий.
Лерка сел на землю возле контейнеров с вещами. Он впал в апатию. Со стороны могло показаться, будто он размышляет или смотрит вдаль. Но он не размышлял и не смотрел: пусто у него было в голове и пусто во взоре. Так он просидел час, второй, третий, пока шорох за спиной не вывел его из транса.
Лерка мягко вскочил на ноги и плавно развернулся на 180 градусов. Сзади него стояли трое, и видок у них был как раз тот. Лерка знал, что на поселение шлют абсолютно неисправимых. Среди них было много психически больных и с разными отклонениями.