Ладно, признаем очевидное: их дружбу охотно и обильно забрасывали камнями.
— Какие экспонаты мы осмотрим до обеда? — спросил Дак у Сэры, разглядывая поэтажный план музея с флуоресцентными метками. — А какие после?
Сэра подняла глаза от электронной книги, которую читала на своем СК-планшете, и одарила его взглядом, каким обычно разглядывают жука в банке. Ее длинные черные волосы еще сильнее подчеркивали суровость лица, превращая его в обрамленную картину.
— Почему бы тебе не расслабиться? Давай примем решение на ходу или просто побродим по залам. Я хочу сказать, попробуем приятно провести время.
У Дака отвалилась челюсть.
— Ты с ума сошла?! — Он сказал это совершенно искренне — ведь только безумец мог позволить себе столь бездумно распорядиться грандиозной возможностью, которая им выпала! — Мы должны спланировать наш поход от первой до последней секунды, я не прощу себе, если пропущу что-нибудь любопытное!
— Ох, да ради фарша! — вот и все, что ответила ему Сэра, прежде чем снова уткнуться в свою «Теорию струн и квантовые скачки в квантовой физике».
Сэра тоже была нердом, да еще таким, что в своей категории могла бы, пожалуй, посоперничать с самим Даком. «Впрочем, кого я обманываю? — скромно подумал Дак. — Она даст мне сто очков вперед!»
Ибо рядом с Даком сидела девочка, которая совсем недавно уговорила его посетить субботний тезисный доклад в местном университете — уговорила, пригрозив, что в случае отказа объявит на всю столовую, что влюблена в него! Дак сопротивлялся как лев, поскольку именно в тот вечер он намеревался разыскать на ярмарке штата одного пожилого джентльмена, который уверял, будто он так стар, что во время Второй мировой войны работал мозольным оператором у Муссолини. (Не исключено, что старик мог даже представить обрезки ногтей с пальцев ног в качестве доказательства!) Но Сэра клялась, что прослушать трехчасовой доклад на тему «Воздействие тахионного излучения на уэллсовскую радиацию» будет гораздо увлекательнее.
Как бы не так.
К счастью, в конце концов Сэра все-таки согласилась уйти с лекции пораньше, но только потому, что докладчик постоянно использовал термины «барион» и «мезон» в качестве синонимов, тогда как, если верить Сэре, всему миру давным-давно было известно, насколько это некорректно.
Внезапно Дака осенило. Он провел рукой по своим светло-русым волосам и впился взором в разноцветный поэтажный план.
— Пожалуй, в крайнем случае мы пожертвуем экспозицией, посвященной алмазу Хоупа! Вообще-то он считается проклятым, что весьма круто. Но я не понимаю, что означает «исследование биологических процессов, придающих минералам их уникальные свойства». Насколько я могу судить, это какая-то смертная скука.
— А кто тебе сказал, что ты можешь об этом судить? — хмыкнула Сэра, откладывая свой планшет. — Дай сюда карту.
Когда Дак и Сэра выходили из автобуса, сердце у Дака пело от восторга.
До землетрясения, едва не угробившего их, оставалось ровно два часа и сорок семь минут.
3
ЗАЛЫ СКУЧНЫХ ЧУДЕС
«Бедняга Дак», — думала Сэра, входя в двери Смитсоновского музея в толпе своих одноклассников. Ее лучший друг постоянно бесил людей своими непрошеными лекциями обо всякой исторической чепухе. А его любовь к сыру была… скажем так, просто ненормальной.
В прошлом году, в четвертом классе, он написал целую поэму о разных сортах сыра и о том, как каждый из этих сортов стал для него почти членом семьи. После долгих препирательств миссис Э’Брайэн сдалась и разрешила Даку зачитать свое произведение всему классу с условием, что за это он навсегда избавит одноклассников от незапланированных докладов о жизнедеятельности разных давно усопших исторических личностей. Дак дал слово, выступил с торжественной презентацией, но уже через полтора дня огорошил весь класс очередным пятиминутным сообщением о типе, который изобрел стремянку.
Нет слов, Дак был эксцентричным, уникальным и слегка назойливым в своей уникальности и эксцентричности. Но в то утро вовсе не эти его качества заставили Сэру думать: «Бедняга Дак». Ее тревожило то, что ее лучший друг, по-видимому, совершенно не представлял себе реального положения дел в мире. Проклятый СК. Стихийные бедствия. Постоянно растущий уровень преступности.
Отголоски.
Последняя мысль заставила Сэру резко остановиться, у нее опять защемило сердце…
И тогда вонючий мальчишка по имени Роберк врезался в нее сзади.
Сэра поняла, что это он, поскольку неожиданный толчок сопровождался волной характерного запаха, сравнимого лишь с гнилостным дыханием свежеоткрытой могилы. Этот запах, представлявший собой уникальную смесь ноток жареной требухи и вареной капусты, постоянно напоминал Сэре о сероводороде.