В комнате повисла гнетущая тишина, как бывает перед грозой.
— Его суждение не было оскорбительным, вовсе нет — просто чересчур поспешным и абсолютно неверным, — невозмутимо продолжал Клодий. — Ваше вино превосходно, дорогой Квинт. И позвольте принести вам свои извинения за тех из гостей, кто невольно обидел вас.
В глазах Квинта заметалась тревога.
— Не нужно мне никаких извинений! Все, чего я хотел, — это услышать непредвзятое мнение!
— Ты желаешь оскорбить меня, мальчик? — Голос Гальбы, о котором на мгновение все забыли, прогремел в комнате, словно раскаты грома.
— Вовсе нет. Просто хотел добиться правды, о которой вы все время твердили.
Гальба, широко раскрыв глаза, смотрел на Клодия так, будто не верил собственным ушам.
— Имейте в виду, старший трибун, вашими угрюмыми усмешками вам меня не запугать.
— И все-таки, — заикаясь, вмешался побледневший Квинт — при мысли о том, что ссоры не избежать, он насмерть перепугался и сейчас из кожи вон лез, чтобы поскорее затушить еще не успевший разгореться скандал, — сам я лично предпочитаю привозное вино.
— Так продавайте пшеницу в обмен на вино! — любезно предложил Клодий с таким видом, будто именно он, и никто другой, сидел сейчас в губернаторском кресле. — Шерстяные ткани — на лен. А свинец — на железо. Пусть в каждой провинции производят что-то свое — то, что лучше, чем в других уголках империи.
— Вот-вот, — ехидно поддакнул Глидас, — рискуя, что в любой момент разразится война и унесет с собой все труды целого года!
— Какая еще война? О чем это вы?
— Да все о том же! Императору неможется. Говорят, он уже не встает. А его наследнику всего восемь лет. Ничего нет ужаснее, чем войны за трон — именно они когда-то заставили меня бежать из Галлии и искать спасения в этой стране.
— И вы его нашли. Имперская политика не слишком действенна здесь, в Британии. — Клодий, похоже, и сам не заметил нотки презрения в своем голосе.
— Константин был провозглашен императором собственными солдатами еще в Эбуракуме, — напомнил хозяин. — А уже после этого он отправился завоевывать империю и трон. Нет, я вовсе не хочу сказать, что орды захватчиков непременно хлынут сюда, в наши места. Просто полки легионеров, стоящих в Британии, наверняка отправят воевать за океан, куда-нибудь в Галлию или в Иберию. А как только они переправятся через залив, все эти скотты и пикты тут же придут в волнение. И начнутся набеги. Во всяком случае, за саксов и франков могу ручаться.
— Какие набеги? — поспешно спросила Валерия. — Где?
— На побережье, где же еще? Или нападут на Вал. Это ведь туда вы направляетесь?
— Помилуйте, что за разговоры, особенно в присутствии юной невесты, спешащей к своему жениху?! — возмутился Клодий. — Вы ее пугаете!
— Да уж, Квинт, — присоединилась к нему возмущенная Кальпурния. — Если ты недоволен своим вином, то это вовсе не повод наводить ужас на нашу хорошенькую невесту! Да и потом сдается мне, что среди петрианцев она будет в большей безопасности, чем в Риме!
Квинт даже вспотел от страха. Меньше всего ему хотелось бы напугать или оскорбить дочку сенатора!
— Конечно, конечно, — запинаясь, пролепетал он, — я… э-э… несколько сгустил краски, признаюсь. Просто иной раз кажется, что Риму нет никакого дела до наших проблем.
Решив, что пора успокоить его, Валерия обезоруживающе улыбнулась.
— Ну, после того как сюда назначили моего Марка, вы больше не можете жаловаться, что Риму нет никакого дела до вашей безопасности! — кокетливо проворковала она.
— Хорошо сказано! II к тому же еще до свадьбы! Какая преданная жена… даже не жена еще, а всего только невеста! Каждый мужчина может только мечтать о подобной верности.
— О боги! И как мало мужчин могут похвастаться этим после свадьбы! — с улыбкой вздохнула Кальпурния.
За столом раздался смех. Квинт, сообразив, что атмосфера слегка разрядилась, с радостным видом хлопнул в ладоши, приказывая подать следующую перемену блюд.
— Прошу вас… я вовсе не имел намерения пугать вас, Валерия, — извиняющимся топом проговорил он, повернувшись к ней. — Наоборот, вы выбрали прекрасное место… и не менее прекрасного человека. Просто иной раз ляпнешь что-то, не подумав… и вот что получается. — Он сокрушенно покачал головой.
— Весьма прискорбная привычка, — ехидно заметила его жена.
— Однако не будешь же ты отрицать, что варвары год от году становятся все наглее, а в гарнизонах уже не хватает людей?!