– Это было так интересно и познавательно, – сказала Куинн, когда они с Маркусом выходили из египетского павильона. – Благодарю вас за то, что привели меня сюда... Маркус.
Он улыбнулся, довольный тем, что жена назвала его по имени. Маркус был поражен ее знанием египетских древностей, которые они видели на выставке. Он полагал, что американское образование намного уступает английскому, но явно ошибся.
– Я принимаю ваши благодарности, но мне тоже очень здесь понравилось, – ответил он.
– А мне приятно слышать, что вы не зря потратили сегодняшний день.
Куинн выглядела очень счастливой, и Маркус решил, что сделает все, чтобы она была еще счастливее.
– Думаю, что утро точно прошло не зря. Надеюсь, вы согласитесь со мной, когда увидите лошадей, которых я выбрал для вас. Их должны привести домой к трем часам, а это уже совсем скоро.
Домой. Он произнес это слово, которое теперь значило для него намного больше, чем все предыдущие годы, когда он жил в этом доме с Питером и Энтони. Почему это произошло? Видимо, даже за два дня Куинн сумела превратить для него это место в настоящий дом.
– Вы уже продумали, как хотите изменить вашу комнату? – спросил он.
Вопрос, казалось, удивил девушку, но она быстро ответила на него:
– Да. Вчера я отдала кое-какие распоряжения.
– Значит, после ужина вы занимались именно этим, – заключил он.
Маркус не мог удержаться и не подшутить над ней, так как понимал, что она просто избегала его. К счастью, она была занята делом, а не планировала побег.
Их экипаж медленно двигался по дороге к дому.
– Что вы думаете о бездомных, которых так много в Лондоне? – неожиданно спросила Куинн.
– Я считаю, что... – Застигнутый врасплох, Маркус едва не сказал, что считает, этим людям необходима помощь, но вовремя одумался. – Существует множество благотворительных обществ, которые занимаются этой проблемой. Но мне хотелось бы видеть их как можно реже.
Куинн недовольно поморщилась:
– Общества или бездомных?
– Конечно, бездомных. Хотя я редко думаю о них, – сказал он, подражая Роберту.
– Я в этом не сомневаюсь, – сухо заметила она. – Они редко бывают в Мейфэре. А когда случайно забредают туда, их немедленно выдворяют прочь.
Куинн имела в виду тот случай, когда встретила Маркуса, ведущего к себе в дом ватагу уличных мальчишек. Чтобы не вызывать опасных вопросов, он сказал:
– Так безопаснее для всех. К тому же там они меньше привлекают внимание полиции.
Увидев, как укоризненно она смотрит на него, Маркус торопливо добавил:
– Но я вовсе не бессердечный. Мои налоги помогают бедным, а время от времени я жертвую на благотворительность.
– Да, конечно.
Они уже свернули на Гроувнер-стрит, поэтому он поспешил сменить тему:
– У вас еще останется время, чтобы переодеться перед конной прогулкой. Ваша горничная приготовила для вас платье?
– Да, – ответила она, и выражение раздражения мгновенно исчезло с ее лица. – Она переделала одно из моих платьев. Мы будем кататься прямо здесь или отправимся в парк?
– Это зависит от вас.
Экипаж остановился напротив дома, и Маркус помог жене сойти вниз.
– Я отведу лошадей на конюшню. Встретимся прямо здесь, когда вы переоденетесь.
Куинн согласно кивнула и поспешила в дом. Маркус с восхищением смотрел ей вслед, наслаждаясь созерцанием ее стройной фигурки и легкой походки. Если они не будут говорить об Ангеле и заботе о бездомных, то их отношения могут стать просто великолепными. А сегодня ночью, возможно...
Нет, не нужно загадывать. Лучше наслаждаться тем, что есть.
Куинн вышла из дома как раз в тот момент, когда появился торговец лошадьми. Он вел в поводу четырех великолепных скакунов.
– Вы вовремя, дорогая, – улыбнулся ей Маркус, а затем повернулся к торговцу: – Четыре? Но утром я отобрал только трех.
– Да, – подтвердил его слова торговец, – но эта кобылка прибыла к нам как раз после вашего ухода. Она так красива, что я решил показать ее вам.
Гнедая действительно была на редкость хороша. Таких красивых линий крупа Маркус не видел ни у одной лошади, но огонь, горевший в ее бездонных глазах цвета лесного ореха, свидетельствовал о крутом норове.
– Она великолепна! И так похожа на Упрямицу, которая была у меня дома! – восхищенно воскликнула Куинн. – Но остальные тоже очень хороши, – добавила она, не желая обидеть Маркуса.
– Я не знал, хорошая ли вы наездница, поэтому отобрал наиболее спокойных лошадей, – сказал он. – Но право выбора остается за вами.
Куинн внимательно осмотрела всех животных. Когда она подошла к гнедой, та взметнула вверх голову.
– Ну, спокойно! – ласково, но твердо прикрикнула на нее Куинн.
Маркус уважительно приподнял одну бровь: вполне очевидно, что его жена умела обращаться с лошадьми.
Гнедая явно почувствовала, что перед ней достойная противница, и немедленно затихла, хотя ее веки продолжали тревожно подрагивать.
– Ее водили под седлом? – спросила Куинн у торговца.
– Да, но очень мало, – признался он. – Эта лошадь с крутым норовом, миледи. Нам пришлось потрудиться, чтобы доставить ее сюда.
Услышав голос торговца, кобыла взвилась на дыбы, и тот хотел ударить ее кнутом, но Куинн схватила его за руку.
– Нет, не смейте! – закричала она. – Мне совершенно ясно, что с этой лошадью плохо обращались. Побои только ухудшат положение. Как ее зовут?
Торговец покачал головой.
– Тот, кто продал ее нам, называл ее Катастрофой. Должно быть, потому, что она отказывалась подчиняться его жене.
– Я назову ее Упрямица, в память о лошади, которая была у меня в Балтиморе.
Маркус подошел ближе.
– Может быть, стоит сначала испробовать ее или какую-нибудь другую?
Он видел, что с выбранной Куинн молодой кобылой могут возникнуть серьезные трудности. Но ответом ему была лишь снисходительная улыбка:
– Раз вы так настаиваете.
Она подошла к гнедой и с помощью Маркуса села в седло.
– Если вас не затруднит присоединиться ко мне, милорд, мы могли бы отправиться в парк.
В последующие полчаса Куинн показала себя великолепной наездницей, по крайней мере, лучшей наездницей, которую Маркус видел в своей жизни. Она легко управляла гнедой при помощи слов или легкого движения руки, но ни разу не использовала хлыст или каблуки своих сапог. Создавалось впечатление, что она умела разговаривать на лошадином языке.
Похоже, жена никогда не перестанет его удивлять, думал Маркус. Когда они вернулись домой, он купил гнедую не торгуясь, а затем поздравил Куинн с великолепным выбором.
– Признаюсь, я относился к Упрямице довольно скептически, но вы просто созданы друг для друга, – сказал он, когда они вошли в дом. – Надеюсь, она поможет вам быстрее привыкнуть к Лондону.
Куинн, все еще разгоряченная ездой, радостно ответила:
– Да, я тоже так считаю. И благодарю вас от всего сердца!
От этих искренних слов кровь заиграла в его жилах.
– Я просто хотел доставить вам удовольствие, – сказал Маркус, приближаясь к жене.
Она посмотрела на него, ее глаза немного расширились.
– Мне кажется, нам нужно переодеться перед ужином, – сказал он, глядя ей прямо в глаза.
Маркус взял Куинн под руку и повел наверх. Она как зачарованная продолжала смотреть на него, и в этом взгляде он не заметил ни сопротивления, ни страха. Теперь оставалось приложить все усилия, чтобы не разочаровать ее.
Глава 12
Когда они дошли до второго этажа, Куинн почувствовала, что у нее кружится голова. Девушке казалось, что она все еще продолжает скакать галопом и не может остановиться. Она не находила в себе сил сопротивляться происходящему, да и не хотела делать этого.
– Мне кажется, вы еще не видели мою комнату, – хриплым шепотом произнес Маркус. – Не хотите взглянуть?