— Еще как переделаешь! — громко вскрикнула Аманда, совсем забыв про конспирацию, и подскочила на месте. — Если постараться, можно изменить все!
— Но зачем? Другие государства живут точно так же.
— В других мирах люди не падают как подкошенные из-за голода. Власть легиона за столько веков на троне перешла все границы.
— Вот именно — за столько веков. Наша страна была такой создана.
Аманда скрестила руки на груди и дерзко вскинула одну бровь, как всегда, когда была с чем-то не согласна.
— Тогда надеюсь, ты помнишь полное название нашего государства на языке древних.
Оливия слегка смутилась и отвела взгляд в сторону окна, из которого открывался прекрасный вид на чудесный весенний сад поместья Шоу.
— Ну, допустим, — пробормотала она.
— Тогда назови! — потребовала сестра.
Оливия потупилась, смутившись еще сильнее.
— Глин-Гудвик Саггарт, — сквозь зубы процедила девушка.
— А теперь переведи.
— И не подумаю, — возмутилась Оливия. — Тебе и самой прекрасно известен перевод.
Аманда демонстративно прошагала к своей кровати и плюхнулась на подушки. Она не по-женски задрала юбки, обнажив свои бесконечно длинные ножки, а руки отставила назад.
— Да, — согласилась Аманда. — Известен. Мир Власти Равенства! Так звучит имя нашей родины. Так почему сейчас осталось лишь Мир Власти?
— Ой, хватит, — вскрикнула Оливия. — Не хочу ничего больше слушать! Будь сейчас Джером и Дейви здесь, я бы надавала им оплеух. Но даже не они так на тебя влияют. Я кое-что нашла у тебя вчера.
Девушка встала с кресла, на котором сидела, и бесцеремонно подняла подушки на кровати сестры, да так резко, что Аманда не удержалась и свалилась набок. А тем временем Оливия выдернула из-под подушек помятые листовки и деловито помахала ими перед лицом сестры.
— Ханлей Леланд! — словно выплюнула эти слова девушка. — Ты же зачитываешься его запрещенной литературой.
— Я для того и изучала буквы, чтобы читать все, что мне вздумается, — вскинулась Аманда и вырвала листовки из рук сестры, да так крепко прижала их к своей груди, словно пыталась защитить. Это очень растрогало Оливию, и она смягчилась.
— Я просто боюсь за тебя, Мэнди, — устало произнесла девушка. — Мне страшно, что ты следуешь по стопам предателя. Этот человек — просто дьявол во плоти. Поговаривают, что он одним ударом может сорвать с плеч три головы. Он, как всадник смерти, на своем вороном коне, несет ужас и неминуемую гибель.
При этом, описывая Леланда, глаза Оливии затуманились.
— На поле брани, Лив. На поле брани, — напомнила Аманда. — Он честно сражается в бою, защищая свою родину.
— И унося сотни невинных жизней, — гордо добавила она и поморщилась. — А еще он ужасно горделив, заносчив, несносен и…и…
— Красив как грех, — закончила за нее сестра и хитро улыбнулась, наблюдая за ней. — Поговаривают, что его ресницы непозволительно длинные и густые, а глаза такие черные, что зрачок сливается с радужкой. Хотя, — в глазах Аманды заплясали чертики, — тебе виднее, ведь только ты из нас троих видела его.
Оливия фыркнула и отвернулась в сторону. Аманда с интересом наблюдала за ней. Почему-то при разговоре о Ханлее Оливия всегда вела себя довольно странно. Девушка торопливо прохаживалась по комнате туда-сюда, заламывая пальцы.
— Подумаешь, виделись всего один раз несколько лет назад, на балу у Уордов. — Она нервно махнула веером в сторону. — Он уже тогда выглядел довольно подозрительно. Было ясно, что в голове у него недобрые мысли.
— Де-воч-ки! — басистый голос отца раздался за дверью.
Оливия ахнула, а Аманда торопливо спрятала свои листовки обратно под подушки и поправила юбки.
Раздался стук, дверь открылась, и в комнату заглянуло улыбающееся лицо генерала Шоу. Ангус был невысоким, полноватым, седым, как мел мужчиной, имел крупный нос, отвислые щеки и носил бакенбарды. К своей внешности он относился философски, заявляя, что несказанно рад тому факту, что его дочери пошли в мать, так как сам он был на три четверти урод.
При виде отца близнецы одинаково улыбнулись. Он замер на секунду, хитро оглядывая дочерей, а потом его лицо расплылось в довольной улыбке.
— Лив и Мэнди, — он указал пальцем на каждую, точно угадывая, кто здесь кто.
Девушки засмеялись. Ангус вошел в комнату и раскрыл свои теплые объятия, сестры тут же бросились ему на шею. Он чмокнул их поочередно в макушки и пробормотал что-то про то, как они выросли, и для полного счастья ему не хватает сейчас лишь Лотти.