– Кристоф! – я вскочила и подбежала к спасителю, он схватился за прокушенное предплечье. – Дай, я посмотрю.
Я упала возле него на колени.
– Все в порядке, – хриплым голосом отказался и попытался подняться.
Но даже в темноте было видно, что рана сильно кровоточит. Я попыталась стянуть с него полупальто, чтобы оказать помощь, но он перехватил мою руку:
– Не надо! – его тон ошарашил неожиданной резкостью. – Само заживет. Не такая страшная рана, – добавил уже мягче, увидев, что я вздрогнула и отдернула руки.
– Я просто хотела помочь…
В том, что Кристоф пострадал – моя вина. Он с трудом сел и вдруг улыбнулся:
– Все-таки я был не прав.
– Не поняла?..
– Думал, тебя съедят волки, а ты медведя нашла.
Он хрипло рассмеялся и тут же застонал. Я смущенно улыбнулась и помогла ему подняться. Кристоф вытянул вверх здоровую руку и на неизвестном мне языке что-то заговорил. Я поняла, что это какое-то магическое заклинание. Луч света белоснежным столбом поднялся от земли, пронзая черное небо. От его сияния резало в глазах, и осветилось все вокруг нас.
Кристоф пошатнулся, и я поддержала его. Видимо, этот луч забрал у него много сил.
– Жаль, не смогу перенестись в замок. Но нас скоро найдут.
Мы немного отошли от маяка.
Протяжный вой нарушил шум ночного леса совсем рядом. Я инстинктивно прижалась к Кристофу. Это не было похоже на вой обычного волка. Так выл монстр из моего кошмара.
– Не бойся, – успокаивающе произнес Кристоф, убирая выбившуюся прядь с моего лица. – Пока я рядом, тебя никто не тронет.
Глава 9
За окном тарабанил дождь, отдавая дробью в подоконник. Настроение было испорчено очередной неудачной попыткой побега. А ещё чувством вины: ведь из-за меня пострадал Кристоф.
– Нужно хитростью брать. Ты же ломишься напором. Из-за чего и не выходит никакого толку.
– Что ты предлагаешь?
– Есть у меня одна мыслишка…
Мариса замолчала, ощущая, что нас в комнате стало больше. Кристоф стоял в дверном проёме.
Змея скрутилась в узел и приняла оборонительную позицию.
– Как плечо?
– Заживёт… Пойдем, я хочу с тобой поговорить.
После осмотра врача оказалось, что Кристоф на самом деле серьезно пострадал. От укуса медведя осталась глубокая рана, но он все равно отказался от моей помощи, хотя я бы его быстро вылечила. Было что-то странное в том, что он не принимал мою помощь.
Мы вышли из жилого крыла и отправились в разрушенную часть замка. Здесь не было электричества, лишь, как много веков назад, пространство освещали зажжённые свечи. Я шла молча, предчувствуя серьезный разговор.
Проходя мимо главного зала, где проводились основные строительные работы, Кристоф завернул в один из коридоров.
– Куда мы идём?
– Сейчас увидишь.
Он открыл одну из дверей. Ярко вспыхнули сотни зажженных свечей, а подвески огромной хрустальной люстры, поймав отсветы огней, расплескали их множеством световых бриллиантов по полу и стенам, но больше всего досталось одинокому роялю, стоящему в центре малого бального зала. Я подошла к инструменту и провела ладонью по закрытой крышке.
– Рояль? – я изумилась и подняла на мужчину взгляд.
– Ты умеешь играть?
– Давно не играла, но могу попробовать.
Я подняла крышку и тронула клавиши, пробуя наиграть одну из сонат Бетховена. Инструмент идеально настроен, завораживающие звуки лились легко и гармонично сплетались с золотым светом чуть трепетавших от движения воздуха огней. Кристоф подошёл ближе, внимательно наблюдая за движением моих пальцев. Стало неловко, я немного засмущалась и хотела прервать игру, но Кристоф тихо и настойчиво попросил продолжать.
Вдруг я услышала звонкий и в то же время будто призрачный смех, вздрогнула и остановилась.
– Играй, – снова потребовал Кристоф, и я вновь коснулась клавиш, озираясь по сторонам.
Музыка лилась, осязаемо наполняя воздух чем-то необыкновенным, вокруг нас задвигались, словно в призрачном мареве, чуть искажаясь, женщины в старинных нарядах. Галантные мужчины им под стать кружили своих дам в такт мелодии, а пламя свечей будто завихрилось, вторя парам, зал наполнился смехом, шёпотом влюблённых, шорохами юбок и звуками тихих поцелуев, ожил и наполнился силуэтами. На наших с Кристофом глазах оживали картины прошлого, мы сами стали участниками этого волшебства. И мы были счастливы и смеялись, отзываясь на шутки молодого графа, и смущались, став невольными свидетелями признания в любви, и…