– Я не могу тебе сказать… иначе не получится сюрприз.
– Ладно, я подумаю. Что мне за это будет?
Хитрец не мог просто так упустить такой возможности. Скрепя сердцем я произнесла пораженческую фразу:
– Что ты хочешь?
Даже слепой заметил бы сияющее и преисполненное удовольствием выражение лица Кристофа.
– Ночь в моей постели.
От его наглости Мариса выползла на плечо с открытым ртом.
– Это немыслимо! Ты что себе позволяешь, извращенец! – впервые выступила змея с прямым протестом.
Кристофа изменился в лице – теперь на нём явно читались неприкрытые раздражение и ярость. Он встал с места, так быстро схватил Марису за голову, что ни я, ни она не успели даже понять, что произошло. Змея вилась в его руках, как дождевой червяк.
– Кристоф, не надо!..
Я осеклась – он посмотрел на меня так, что застыла кровь в венах – в его взгляде я увидела демона.
– Сиди! Мы сами разберемся.
Я следила за происходящим, готовая кинуться в защиту фамильяра – если её жизни будет что-то угрожать – в любой момент. Мариса крутилась и вырывалась, пока Кристоф не достал из шкафа глубокую кастрюлю и не посадил туда самку питона, накрыв крышкой.
– Выпусти меня, негодяй! Я буду жаловаться в профсоюз защиты фамильяров!
Она пыталась открыть крышку, но Кристоф замкнул её магией.
– Ты была плохой девочкой, Мариса. У тебя слишком дрянной язык. Ты должна извиниться, – уже беззлобно, но с издевкой и какой-то грустью тихо ответил Кристоф.
– Ни за что!
– Тогда придется тебя наказать.
Он поднял на небольшую высоту кастрюлю и со стуком поставил её на место.
– Вот я и попробую, какие змеи на вкус. На плиту я тебя уже поставил, осталось разжечь огонь, – говорил Кристоф с мальчишеским озорством.
– Что? Я тебе не верю, – с сомнением ответила Мариса.
Кристоф взял с полки зажигалку и намеренно громко щелкнул ей, так, что змея это слышала.
– Хорошо горит огонек, сейчас разожгу плиту. Точно не передумала?
– Не-е-ет, – с беспокойством ответила Мариса.
– Значит, подарю Ив нового фамильяра. Такого, чтобы знал свое место. Сейчас начнет нагреваться.
– Ив! Ив! Спаси меня! – заметалась змея в кастрюле. – Этот гад околдовал тебя, почему ты ему не помешаешь?! Как же здесь жарко! Мне уже дышать нечем!
Хоть мне было жаль Марису, я начала смеяться. Даже Кристоф с трудом сдерживался, чтобы не разоблачить свой обман.
– К черту! Прости меня, Йенсен! Выпусти меня!
– А поласковей?
– Прости меня, пожалуйста, – раздался виноватый голос из кастрюли.
– Скажи, кто твой папочка? – издевался Кристоф.
Хватаясь за бок от беззвучного смеха, я еле удержалась на стуле.
– Ты мой папочка.
Мы с Кристофом взорвались хохотом до слёз, и Мариса, наконец, поняла, что мы её разыграли.
– Чего вы смеетесь? – она высунула голову, на которой крышка застыла, как шляпка. Мы с Кристофом не могли вымолвить ни слова, лишь хохотали так, что рисковали вывихнуть челюсти. Мариса увидела, что кастрюля стоит на столе и взвилась:
– Ах, ты ж…,
Кристоф красноречиво щелкнул зажигалкой перед носом змеи, напоминая о возможных последствиях её необдуманных слов. Мариса обиженно зашипела:
– Ничего-ничего, будет и на моей улице свадьба… – и сползла со стола, гордо удалившись из столовой.
– Зачем ты так с ней? – я уже успокоилась и вытерла слезы.
– Должна знать своё место. Ты её разбаловала.
Я не стала спорить, ведь он прав.
– Так что насчет моего предложения?
– Я не буду с тобой спать и тем более…
– Что «тем более»?.. Скажи это.
– Я не буду заниматься с тобой сексом, – говорю ему с вызовом.
Кристоф медленно подошел и, облокотившись на стол и спинку стула, навис надо мной.
– Я не занимаюсь сексом по принуждению, – я вбирала с себя каждое его слово, – я предлагаю провести ночь рядом со мной. Пока что это моё единственное желание.
Я нервно сглотнула вязкую слюну, чувствуя, как мои щеки горят адским пламенем.
От отошел от меня и направился к выходу из кухни. Ошарашенная, я молчаливо следила за ним. В дверном проходе он остановился и ещё раз посмотрел на меня.
– Это предложение действует только сегодня. Дверь в мою комнату для тебя никогда не заперта.
Я тихонько вошла в свою комнату, где обиженная Мариса распласталась на кровати, гордо отвернувшись к стене.
– Предательница!
– Мариса, ну прости. Но ты действительно перегнула палку – Кристоф был в чем-то прав. И я не предательница, я следила, чтобы он не причинил тебе зла.