Глава 2. "Плам де Паон"
Потянув на себя тяжёлую дверь, мы вошли внутрь: здесь не было совершенно ничего, кроме темноты и ступенек, ведущих куда-то вниз. Каждый раз, когда я оказывалась в этой кромешной тьме, меня пугала мысль о том, что я оступлюсь и с грохотом упаду, сломав себе шею. Схватившись за руку Джины, которая уже давно чувствовала здесь себя как дома, я с опаской преодолевала ступеньку за ступенькой, пока не оказалась ещё у одной двери. Макмиллан с уверенностью дёрнула ручку на себя: в нос тут же ударил запах едкого дыма и алкоголя. Бархатные красные диваны, сладкий бордовый полумрак, громкая музыка, полуголые бледные женские тела на сцене... Внутри кабаре «Плам де Паон» не было места для нравственности и морали. Это был райский уголок для тех, кто желал отдохнуть душой и телом, при этом имея определённую сумму в кошельке. «Плам де Паон» было одним из немногих заведений, где можно было вдоволь насладиться алкоголем, на который во всех Штатах было наложено табу: производство спиртного преследовалось законом, и вкусить запретный плод удавалось далеко не каждому. Это было место, где свершались знакомства, завязывались романы, рушились судьбы и даже происходили преступления, обстоятельства которых тщательно замалчивались. Для постоянных клиентов пребывание в «Плам де Паон» было вполне обыденным явлением, но не для меня. Как довольно пытливую и любознательную натуру, меня всегда манила та самая грань, которая разделяла общепринятые нормы и то, что порицалось обществом, являясь неприемлемым и непозволительным. Эта запретная атмосфера очаровывала меня до невозможности, даря ощущение нахождения в каком-то параллельном, непривычном и чудесном мире. Порой я забывала, кем являюсь на самом деле. С самого глубокого детства мои родители прикладывали все свои усилия, чтобы сформировать у меня те нравственные качества, которые были так необходимы для юной девушки, чтобы в будущем выйти замуж и быть отличной матерью и женой. Мой отец, Малкольм Арчер, был агентом министерства финансов и постоянно находился в отъездах и командировках, взвалив всю тяжёлую ношу ответственности за меня на мою старшую сестру, Мадлен. Мадлен, католичка до самого мозга костей, была старше меня на целых двенадцать лет и полностью имела надо мной власть. Я привыкла всю жизнь проводить в ограничениях, выслушивая поучения старшей сестры, и в обязательном порядке посещать приходскую церковь, ведь, по словам Мадлен, нет лучшей чести, чем служить Господу нашему. Казалось бы, это могло продолжаться целую вечность, но один удачный случай изменил мои представления о том, как устроен внешний мир. Джинна Макмиллан, которую я знала ещё с самого детства, в один момент распахнула передо мной целые горизонты таинственного и запретного, твердо уверяя меня в том, что в ад не попадают за то, что наслаждаются жизнью. -Клео, я в гримёрную,-перекрикивая музыку, протараторила Макмиллан.- А ты располагайся за столиком у сцены. Я обязана видеть тебя и знать, что с тобой всё в порядке! -Тебе не следует беспокоиться,-мечтательно пробормотала я, зачарованно оглядывая молоденьких девушек на сцене, которые, взмахивая длинными пышными юбками, танцевали канкан, обнажая свои стройные ножки в шелковых чулках. Да, со стороны это выглядело непристойно и порочно, но в глубине души я тайно мечтала о том, что когда-нибудь облачусь в такие же чулки и, схватив подол юбки, предамся бешеному ритму танца. Ещё раз бросив взгляд на девиц, я мечтательно закрыла глаза и тут же залилась краской: чувство стыда, которое каждый раз сопровождало меня секретные сладострастные желания, тут же овладело мной. Плавно лавируя между столиков, я вдыхала дым, перемешавшийся с ароматами сладких духов; присев за пустующий столик, мой взгляд устремился на сцену в ожидании одной из самых прекрасных певиц того времени, и по совместительству моей лучшей подруги: возможно, это было не совсем так, но, по крайней мере, я так считала. -А теперь встречайте нашу неповторимую и очаровательную Джин Макмиллан! Кто-то присвистнул, и в одно мгновение по всему кабаре волной понеслись восторженные выкрики. Джин, теперь уже облачённая в длинное красное платье, словно лебедь выплыла к микрофону, плавно взмахнув изящной рукой в длинной, бархатной перчатке. Заиграла музыка, и девушка, соблазнительно подмигнув зрителям, принялась петь. Её голос, мягкий и чарующий, пробирал меня до самой глубины души и дарил ей необычайное наслаждение: за всё время, когда Джина исполняла песню, я ни разу не оторвала от неё восторженного взгляда. Ах, как бы я хотела быть такой, как она! Прекрасной, неповторимой и обольстительной. Мне оставалось только предаваться мечтам, от которых в итоге я часто чувствовала себя неудобно: каждый раз, когда у меня возникали подобные желания, на борьбу с ними тут же выходили чувства застенчивости, стыда и смущения, которые каждый раз побеждали в этой неровной схватке. Наконец-то оторвав взгляд от поющей любовную песню подруги, я встала из-за столика; какой-то мужчина, находившийся совсем рядом, будто ненароком пустил клубу табачного дыма прямо в мне в лицо, от чего я сразу закашлялась. -Крошка, это ведь всего лишь дым!-засмеялся мужчина, потягивая сигару. Какой отвратительный мужлан! К моим большим сожалениям, подобных персон в «Плам де Паон» было предостаточно. Брезгливо прикрыв нос ладонью, я тут же направилась к барной стойке, где подавали отменное шампанское для дам и виски для джентльменов. На ходу оглядываясь по сторонам, я заметила двух слегка пьяных мужчин за покерным столиком, которые о чём-то громко спорили, яростно бросая игральные карты на стол. Не придав этому особого значения, я продолжила свой путь, но вдруг со мной произошло нечто странное: неведомая сила резко затормозила меня и будто отбросила назад. Я почувствовала, что кто-то ухватился за моё предплечье, больно сжав его. Оцепенело взглянув на свою руку, я обнаружила, что кто-то вцепился в мою руку грубыми, сильными пальцами. В тот момент я не очень понимала, что происходит. Возможно, этот мужчина ошибся, спутав меня с какой-то иной особой? Прежде мне доводилось ловить на себе любопытные взгляды, но не более того: за все время ко мне так никто и не удосужился подойти, чтобы заговорить. Собственно, я и не пылала желанием познакомиться с кем-либо: большинство посетителей «Плам де Паон» настораживало и даже отпугивало меня, совсем юную девочку, которая лишь приходила сюда, чтобы насладиться атмосферой веселья и божественным пением Джины Макмиллан. Я даже мысли не допускала, что со мной может произойти нечто подобное. Я уставилась на схватившего меня мужчину взглядом, полным недоразумения, в надежде, что тот отпустит меня, признавшись, что обознался. Но не тут-то было: наглец продолжал сжимать мою руку, похотливо поглядывая на меня. -Вы наверное ошиблись,-собрав всю смелость в кулак, промолвила я.- Отпустите меня. -Ещё чего захотела!-засмеялся мужчина, силой подтянув меня к себе.- Иди на колени к папочке! -Мистер, да что вы себе позволяете!-с ноткой возмущения в голосе воскликнула я, пытаясь обратить на себя внимание: возможно, услышав мой возглас, кто-то пришёл бы мне на помощь. Но, к великому сожалению, в этом случае моё мнение оказалось ошибочным. -Села быстро,-злобно прошипел мужчина, толкнув меня, обескураженную и испуганную, на соседний стул.- И это не просьба, это приказ. Если дёрнешься- сделаешь хуже только себе. Мне больше ничего не оставалось, как повиноваться и смиренно наблюдать за происходящим. Чувство страха теперь полностью овладевало мной: дрожащими руками поправив платье, я бросила взгляд на покерный стол, посередине которого лежала приличная куча фишек. Что же они затеяли и зачем я нужна этим двум? Я даже предположить не могла. -Предлагаю разыграть последнюю партию,-с довольной физиономией предложил один из мужчин, посмотрев на свои карты и тут же переведя взгляд на оторопевшую меня.-Думаю, нечего томить: сейчас решится, кому достанется эта милая прелесть. Ну что, крошка, с кем желаешь провести эту ночь на этот раз? В этот момент я почувствовала то, как меня тут же бросило в дрожь: ощущение было таковым, словно меня кто-то окатил ледяной водой с ведра. Я даже не подозревала, что подобные забавы в «Плам де Паон» были в порядке вещей, и тем более присутствующие здесь девушки, в преимуществе лёгкого поведения, только радовались, попав в подобную ситуацию. О таких понятиях, как «Распутство» и «Разврат» я знала лишь поверхностно: под этими словами я лишь подразумевала нарушение норм общественной морали и испорченность нрав