Каин был очевидным ответом, которому я сопротивлялась. Это был не он. Каин был способен на всевозможные коварные поступки, но я инстинктивно знала, что это была единственная вещь, которая противоречила бы его собственному особому, извращённому чувству чести.
Мне хотелось рассмеяться. Мысль о Каине и чести в одном предложении была абсурдной. Но я могла полагаться только на свой внутренний инстинкт. Он не причинил бы вреда Элли. Он не стал бы воевать с женщинами. Кроме, возможно, меня.
Я заставила себя подняться, постояв мгновение на слабых, дрожащих ногах. Я знала, кто держал меня, когда я упала в комнате Элли. Я знала, кто принёс меня сюда, уложил в постель. Я всё ещё чувствовала его, чувствовала его горячую, гладкую кожу вокруг себя, и мне нужно было смыть это ощущение, прежде чем я сделаю что-нибудь глупое. Мне нужны были холодные, бодрящие воды океана, чтобы привести меня в чувство, восстановить и укрепить меня.
На мне была длинная свободная ночная рубашка, которая закрывала меня от шеи до лодыжек. Я не хотела думать о том, кто нарядил меня в это, возможности были слишком тревожными. Я достала халат из шкафа и медленно направилась к своей двери. Каин не хотел меня слышать, мои далеко не совершенные инстинкты говорили мне об этом. Но я была одна в пристройке.
Вынужденная держаться за стену, пока я шла по бесконечным коридорам, которые в конечном итоге вели к морю, я шагала, время от времени останавливаясь, чтобы отдохнуть. Шеол спал ночью. Я могла передвигаться без страха быть замеченной.
Я вышла на ночной воздух и остановилась, вдыхая его. Тёплый ветерок танцевал по моей коже, принося с собой запах океана во всей его дикости, чего-то, что нельзя было контролировать или приручить. Это было похоже на ласку, которую я не собиралась сравнивать ни с какими другими ласками — это было лёгкое и успокаивающее, как перышко касание. Как ни странно, это вызвало ту же боль внутри меня, то же напряжение и тоску, которые преследовали меня с тех пор, как я впервые увидела Каина во сне, ту же боль, которая усиливалась с его присутствием, с каждым разом, когда я его видела. Я хотела его, я могла бы также признать, что этого никогда не произойдёт. Я спустилась к воде, затем огляделась вокруг, размышляя. В редких случаях я плавала голышом, если могла быть абсолютно уверена, что меня никто не увидит. В последнее время мне не везло, и я бросила халат на песок и вошла прямо в воду в ночной рубашке, её подол развевался вокруг меня, когда я нырнула под надвигающуюся волну.
Ледяной океан сомкнулся над моей головой, и внезапно я снова почувствовала себя живой, всё моё тело задрожало, как машина с разряженным аккумулятором. Я взлетела вверх и смогла дышать впервые с тех пор, как оказалась в квартире Разиэля на верхнем этаже. Я повернула назад, двигаясь по воде, позволяя ей убаюкивать меня, и мне захотелось громко рассмеяться. В такие моменты я была богиней, и всё было возможно. Я была всемогуща, и я буду жить вечно. Я посмотрела вверх, на россыпь ярких звёзд над головой, и необъятность всего этого успокоила меня. Я повернулась и нырнула под приближающуюся волну, всё глубже погружаясь в объятия воды, богини моря, русалки. Я жила в мире демонов, падших ангелов и пожирателей крови, монстров вроде Нефилимов, и всё же русалки и феи были всего лишь сказками. Это было несправедливо.
Вода была слишком холодной, чтобы оставаться в ней долго, и я направилась к берегу длинными, чистыми гребками, встав, когда была достаточно близко. Я выходила из воды, моя ночная рубашка прилипла ко мне, прежде чем я поняла, что кто-то стоит на пляже и наблюдает за мной. И я знала, кто это был.
ГЛАВА 14
КАИН СТОЯЛ НЕПОДВИЖНО, В ОБМАНЧИВО РАССЛАБЛЕННОЙ ПОЗЕ, когда она подошла ближе, её глаза встретились с его, прежде чем отвести взгляд.
— Ты определённо выбираешь странное время для купания, — сказал он нарочито небрежно. — Я как раз собирался идти за тобой.
— Зачем?
— Я боялся, что ты собираешься утопиться.
Она рассмеялась. Он не был уверен, слышал ли он её смех раньше. Он нашёл этот звук удивительным. Обворожительным. Чёрт возьми.
— Единственная плохая вещь в моей жизни — это ты, и ты вряд ли стоишь того, чтобы за тебя умирать. Я просто люблю воду. Я нахожу её целебной.
Это на мгновение поразило его.
— Этого не может быть. Ты не одна из Падших.
— Я понимаю это. Это не исцеляет меня физически, но успокаивает мою душу и помогает сосредоточиться.
— Я вижу.
Это было не всё, что он видел. Она пошла купаться в своей длинной ночной рубашке, и теперь она прилипла к её телу, обрисовывая все черты. Её тёмные, холодные соски прижались к влажной ткани, и если бы он коснулся её губ, то почувствовал бы вкус прохладной солёной воды, прежде чем согреть их своим дыханием. Он мог видеть её прекрасные ноги, линии её тела, соблазнительную тень между её бёдер.