— Например, он может вступить в контакт с врагом, — буркнул Лорд Окимото.
— Точно так же, как это мог бы сделать любой другой, — осадил его Лорд Нисида, — причём ещё во времена Брундизиума и леса.
— По крайней мере, в пределах нашей власти умереть честно, — заявил Лорд Окимото.
— Вы опять намекаете на ритуальные ножи? — уточнил Лорд Нисида.
— Конечно, — кивнул Лорд Окимото.
— Лучше пусть они отдыхают в своих лакированных шкатулках, — сказал Лорд Нисида.
— Можно, конечно, отложить неизбежность, — проворчал Лорд Окимото.
— Возможно, — заметил Лорд Нисида, — нам следует отпустить командующего в его комнату, чтобы он мог отдохнуть, всё же ночью ему предстоит возвращаться в лагерь его отряда.
— Говорят, что в вашем лагере, — не удержался от колкости Лорд Окимото, — люди хорошо питаются.
— У нас достаточно еды, — признал я.
— Превосходно, — буркнул Лорд Окимото.
— Возможно, Вы хотели бы присоединиться к нам? — поинтересовался я.
— Моё место здесь, — заявил Лорд Окимото.
— Хорошо, пусть будет так, — кивнул я.
— Говорят также, что ваш лагерь довольно приятное место, — добавил он.
— Он простой и достаточный для наших целей, — сказал я.
— А у вас там есть рабыни, чтобы обслуживать и ублажать ваших мужчин?
— Нет, в нашем в лагере нет никаких рабынь, — ответил я.
— Вероятно, налетчиками во время нападения на лагерь увели их с собой, — заключил Лорд Окимото.
— Очевидно, — кивнул я.
— Прискорбно, — констатировал Лорд Окимото.
Осматривая лагерь после набега, мы не нашли на одного женского тела. Это, конечно, вполне объяснимо и весьма обычно. Рабыни, как и любые другие домашние животные, имеют ценность, так что в случае подобных происшествий им особо нечего бояться. Их судьбой, как и судьбой других животных, была не резня, а просто смена хозяев, изменение надписи на ошейнике. А вот в случае свободных женщин всё могло бы быть несколько иначе. Безусловно, они могли бы раздеться и броситься к ногам завоевателей, отчаянно и жалобно целуя их сандалии и прося об ошейнике. Если бы они показались представляющими интерес, то они могли бы быть оставлены в живых, сбережены для ошейника, о котором они просили. Некоторые свободные женщины, обычно представительницы высших каст, если их нашли слишком простыми для того, чтобы быть рабынями, как бы это ни было для них оскорбительно, могли бы быть оставлены для выкупа. Некоторые свободные женщины также могли бы объявить себя рабынями, после чего они, естественно, становятся рабынями. Свободная женщина может свободно объявить себя рабыней, но после такого заявления она уже неспособна забрать свои слова назад, ведь теперь она — рабыня, беспомощная и бесправная.
— Рабынь в лагере было немного, — сказал я. — Большинство, как Вы, возможно, знаете, из соображений безопасности было размещено в замке.
— Я в курсе, — кивнул Лорд Окимото.
Свою Сесилию я, кстати, тоже оставил в стенах замка, в рабском сарае. Точно так же Пертинакс поступил со своей Джейн. Сесилия, в прошлом Вирджиния Сесилия Джин Пим, аристократичная темноволосая англичанка, была моей начиная с того момента, как я объявил её своей собственностью в цилиндре удовольствий, спутнике одного стального мира, который в тот момент назывался в честь кюра по имени «Агамемнон». Само собой, настоящее его имя было другим, но для фонетического удобства людей используется именно это слово. Ещё он был известен по своему титулу как «Одиннадцатое Лицо Неназванного». Теперь тот стальной мир называется «Мир Арцесилы», а сам Арцесила носит титул — Двенадцатое Лицо Неназванного. Принадлежавшая Пертинаксу Джейн, которую я купил ему в тарновом лагере, дабы он мог изучить, что такое бескомпромиссное владение женщиной, а вместе с этим какая это награда и удовольствие, была гореанкой, прежде известной как Леди Портия Лиа Серизия из Башен Солнца, из Ара. Ей дали земное имя, чтобы она могла лучше и быстрее прочувствовать тот факт, что теперь она была ничем, всего лишь рабыней мужчины. В бытность свою на Земле Пертинакс носил имя Грегори Вайт, впрочем, он и сейчас был наделён правом называться этим именем, если бы пожелал, поскольку он — свободный мужчина. Он попал на Гор будучи робким, послушным и трогательно очарованным подчиненным агрессивной, честолюбивой, мелочной, тщеславной и умной молодой блондинки по имени Маргарет Вентворт. Высокомерная, алчная, недобросовестная и обожающая привилегии, часто идущие рука об руку с бизнесом и финансами, она была ценным и успешным сотрудником и, фактически, удачным приобретением крупной инвестиционной компании. На своей работе она, как и ожидалось, активно использовала своё весьма значительное очарование, чтобы давить, влиять и управлять клиентами мужчинами. И вот эта девица, ослеплённая перспективой высокого заработка, лёгкого и, как ей казалось, надёжного, согласилась применить свои таланты в интересах определённых неуказанных сил. Так Мисс Вентворт и её подчиненный Грегори Вайт, чьим родным языком был английский, оказались на другой планете, где им первым делом предстояло изучить новый для них язык и необычные обычаи Гора. Они должны были послужить проводниками или связными между мной и таинственной группой людей, находившейся в глубине северных лесов. Им была поставлена задача вступить в контакт со мной после моей высадки в определённом месте побережья к северу от Александры и проследить за тем, чтобы я достиг точки рандеву, расположенной где-то в лесу, где меня должны были встретить и приставить к некой задаче, им самим неизвестной. Как в конечном итоге выяснилось, я должен был поступить на службу к воинам пани, чтобы сформировать и обучить их тарновую кавалерию для последующего её применения в войне на островах Конца Мира. Но вот о том, что лежало позади этих вопросов, мне удалось узнать очень немногое. Однако казалось вероятным, учитывая таинственное появление пани в северных лесах, и постройку ими вдали от цивилизации большого корабля, способного пересечь Тассу, что происходящее должно было, так или иначе, иметь отношение к кюрам или Царствующим Жрецам, или к тем и другим одновременно. В любом случае Мисс Вентворт, всё ещё рассчитывавшая получить обещанное богатство, оказалась в тарновом лагере, где вдруг обнаружила, что её попытки ввести в заблуждение, управлять и манипулировать, столь действенные с мужчинами Земле, здесь работают гораздо хуже, чем она могла предположить. Точнее совсем не работают. Похоже, её игры, претензии, хитрости и махинации оказались более прозрачными, чем она понимала. Вероятно, она по неосторожности вызвала недовольство, раздражение у неких влиятельных мужчин, гореанских работорговцев или у кого-то с ними связанных, а может те просто решили позабавиться за её счёт. Возможно, кому-то пришло в голову, что в своём коротком чёрном вечернем платье с ниткой жемчуга на шее и бокалом в руке, она выглядела не столь привлекательно, как если бы в рабской тунике и ошейнике, подающей кубок рабовладельцу. А может кто-то прикинул, как она могла бы выглядеть, стоя голой на сцене гореанского невольничьего аукциона? Как бы то ни было, но вышло так, что она, сама того не ведая, даже ещё пребывая на Земле, была отобрана для гореанского рабства. В некотором смысле она уже тот момент стала рабыней, хотя сама пока ещё не сознавала своего нового статуса и положения. За неё это было решено рабовладельцами. Честно говоря, мне казалось, что она, со своими белокурыми волосами, голубыми глазам и чертами лица, редкими на островах пани, скорее всего, было доставлена по чьему-то специальному заказу, а её задание по моей встрече было не более чем развлечение кого-то из работорговцев. В любом случае она первоначально стала собственностью Лорда Нисиды, который передал её в дар сёгуну Лорду Темму. Рабыни, хотя они, конечно, обычно стоят дешевле кайилы и во много раз дешевле тарна, являются одним их самых желанных подарков. Теперь её именем было «Сару», так называли небольших, резвых, как правило, живущих на деревьях четвероруких животных, обитающих в джунглях бассейна Уа. В последнее время я редко видел её, впрочем, как и всех остальных рабынь. Я предположил, что их по большей части держали запертыми в сарае, где они не подвергались большой опасности в случае штурма или обстрела. Кому хочется терять ценный товар из-за случайного камня или стрелы, прилетевшей во внутренний двор крепости? Когда мы, наконец, после долгого путешествия причалили к пирсу твердыни Лорда Темму, у нас на борту было что-то около двухсот рабынь. Часть рабынь была продана или распределена, и к моменту начала осады их количество сократилось до примерно полутора сотен. Некоторых девушек преподнесли в дар независимым, соблюдавшим нейтралитет даймё, в надежде, что они со своей стороны, в благодарность, если и не станут союзниками, то хотя бы останутся нейтральными.