Проваливаясь в спасительное забытье, Кристан искренне желал, чтобы все происходящее не оказалось сном.
Эпилог
Мы с супругом находились в кабинете у монарха.
Я сидела в кресле, нервно перебирая пальцами юбку. Кристан стоял рядом, привычно заведя руки за спину и смотря в окно. Я мельком глянула на супруга. Сосредоточенный и невозмутимый... Раньше я бы добавила «как всегда», но не сейчас.
Кристан посмотрел на меня. Он ничего не сказал, не улыбнулся. Но на душе стало спокойнее. Он — моя защита. Стена, за которой я чувствую себя в безопасности.
Когда дверь распахнулась, и в комнату стремительно вошел Император, я вздрогнула, поспешила подняться с кресла и присела в реверансе.
— Сядь! — грубо крикнул мужчина.
Я сжалась от страха и послушно села.
— Ваше Величество, — начал было супруг, но монарх перебил его:
— Заткнись, Кристан! Ты...
Видно было, что Император так зол, что даже не может подобрать слова.
— Ты с самого начала знал, кто она такая! Я приказал тебе найти и убить ее, а ты что сделал? Оставил ее в замке и сделал своей женой! Из ума выжил?!
Я скрестила руки на груди, не смея поднять глаза на монарха.
Накануне сегодняшнего бала в замок семьи Рейгард прибыл солдат из охраны правителя с приказом арестовать меня, как скрывающуюся беглую герцогиню, выжившую после бунта. Кристан заявил, что намерен лично привести меня к Императору, только так получилось выпроводить солдата. Разведчикам монарха все-таки удалось узнать о моем происхождении, когда они начали проверять меня, как любого из Охотников.
Сегодня мы явились на бал в качестве гостей. Кристан решил правильно: немного успокоившийся за ночь правитель встретил нас с каменным лицом, но казнить на месте не приказал. Зато отправил к себе в кабинет и в скором времени явился сам.
— Скажи мне, Кристан! Ты знал, кто она?
Граф молчал, и я решилась посмотреть на правителя:
— Я — графиня Неремия Рейгард.
У Императора задергался глаз. Красивое лицо исказила кривая злобная усмешка.
— Сейчас она моя супруга, Ваше Величество, — сдержанно ответил супруг. — Не больше и не меньше.
— Да чтоб вас! — негодовал монарх, приблизившись вплотную к графу. — Ты предал мое доверие, Кристан! Что мне мешает прямо сейчас отдать приказ казнить вас?
— Вы преувеличиваете, Ваше Величество.
Супруг не изменился в лице. Он невозмутимо смотрел в глаза правителю, готовому прямо сейчас вызвать солдат:
— И она носит моего ребенка.
Император нахмурился и пристально посмотрел на меня. Я опустила глаза, сжимая юбку.
— Все, как ты хотел, — продолжил Кристан. — Преданное поколение Охотников.
— Преданное ли?
Я снова осмелилась глянуть на правителя. Тот выжидающе смотрел на супруга.
— Не сомневайся, — ответил Кристан. — Я буду защищать ее, если потребуется.
Император скрежетнул зубами от такой дерзости, отвернулся и широкими шагами подошел к окну. Он молчал очень долго, мы ждали.
— Убирайтесь. Пока я не передумал, — сказал наконец монарх, поворачиваясь к нам лицом. – Чертовы... Мятежники! Вон!
Граф поклонился. Я встала, снова присела в реверансе, взяла супруга под руку, и он вывел меня из кабинета.
Не помню, как мы оказались в главном зале, но, судя по тому, что были еще живы, все обошлось. Вроде бы. Уверенности в том, что нас просто так оставят в покое, не было. Император будет за нами следить, он ясно дал это понять.
Я крепко держалась за руку супруга, боясь, что как только он уйдет, кто-то обязательно решит сделать что-то дурное. Как Каган, например.
Супруг повернул голову в мою сторону, но не посмотрел на меня, делая вид, что разглядывает гостей:
— Не стоит так сильно сжимать мою руку. Я никуда не уйду.
— Прости, — тихо ответила я и ослабила хватку.
Я рассказала Кристану о худофорах, и он обещал больше не трогать их, скрывая это от Императора. Это плата за то, что мне удалось уйти. Худофор ясно дала понять, что дети для нее святы. Пожалуй, только беременность и спасла нас с графом.