Когда я оказалась возле обрыва, то еле сдержалась, чтобы не выкрикнуть что-нибудь веселое. Пол пути пройдено, остальное должно быть уже не так страшно. Я не стала мешкать, сорвала цветок побольше и двинулась обратно, на ходу размышляя о том, чтобы снова сделать крюк и вернуться с той стороны, куда уходила с поляны. Но на это уйдет много времени.
Наверное, я перестаралась и в какой-то момент поняла, что заблудилась. Зарубок, которые я оставляла на деревьях по пути сюда, не было видно. Остановившись, я осмотрелась и прислушалась. Тихо, но что-то не так.
Когда я поняла, что меня настораживает, вздрогнула и подняла голову. Солнечные блики больше не гуляли по земле, а густые кроны деревьев больше не купались в солнце. Они утонули в тени набежавшей тучи.
Я сильнее стиснула стебель цветка и почувствовала, как по коже побежали мурашки. Спокойствие, укрывшее меня, когда я оказалась на обрыве, исчезло совсем. Где же оставленные мною зарубки? Пришлось задержать дыхание, потому что я заметила, как часто и громко дышу. Успокоиться, надо успокоиться. Успокойся, Мия, ведь ничего страшного не случилось!
Когда дыхание выровнялось, я двинулась немного в сторону, осматривая деревья и двигаясь так тихо, как только умела. Не могла я так сильно сбиться с пути…
Вот она! Зарубка на широком стволе дуба! Да еще такая приметная, как и дерево. Еще до испытания, когда мы с графом оказались на той поляне, он объяснил, что в этом году испытание будет начинаться именно оттуда. Мне повезло, можно было изучить местность. Если у этого дерева резко повернуть направо, то я сразу выйду на поляну. Я подумала, поколебалась, сделала шаг в том направлении, куда двигалась, чтобы все-таки вернуться со своей стороны… и замерла.
Сначала я подумала, что снова наткнулась на землянника, потому что услышала его писк. Это он и был. Только вот пищал грызун от того, что длинные когти существа, смутно напоминающего человека, раздирали ему шею. Мгновение — и землянник был мертв.
Абсолютно лысое тело, неестественная худоба, сильно выпирающие ребра. Кожа светлая, серо-зеленого цвета. Руки с длинными пальцами и острыми когтями копошатся в окровавленной тушке. Лысая голова с какими-то странными наростами покрыта с правой стороны волдырями, спускающимися по виску до самой шеи. Волдыри покрывали и правое плечо. Короткая набедренная повязка не скрывала жилистые сильные ноги.
Худофор, — а у меня не осталось сомнений, что это именно он, — сидел на корточках, вполоборота ко мне. Только поэтому я до сих пор не была замечена. А еще, наверное, потому что перестала двигаться и дышать. Противное чувство зашевелилось внутри живота и сделало резкий прыжок к горлу. Страх липкой паутиной сковал движения. Мозг лихорадочно работал, задавая самому себе кучу вопросов и не находил ответов. Почему он здесь? Я же проходила тут недавно! Пусть солнце и спряталось, почему он вышел, ведь туча скоро уйдет? Может, рядом его пещера? Вдруг он не один?
Худофор резко вскинул руку и почесал висок, задевая когтями волдыри. Они лопнули, потекла прозрачная жидкость. Существо жалобно и тихо завыло, прижимая ладонь к поцарапанному месту. На боку под ребрами я заметила большую гнойную рану. Что это? Судя по всему, ранили его давно, похоже, мечом, и порез загноился. Что за волдыри у него на теле? Ожоги от солнца? Худофор вообще вел себя как-то вяло и показался мне довольно медлительным. Он болен? Может, тогда он не сможет меня догнать? Правда, в тот момент я не подумала о том, как он смог поймать столь юркое и быстрое существо, как землянник.
И тут я приняла решение. Раз меня не заметили, стоит отойти как можно дальше и либо переждать, когда туча убежит и откроет солнце, спугнув худофора, либо отойти на безопасное расстояние и оттуда попробовать не заблудиться и добраться до поляны хоть с какой-нибудь стороны. Как бы то ни было, нужно уходить.
Я медленно подняла ногу и аккуратно шагнула назад, не отрывая взгляда от худофора. Так, хорошо, еще шаг, Мия. И еще…
Когда под ступней громко треснула ветка, я поняла свою ошибку слишком поздно, — нужно было смотреть, куда наступаешь, а не разглядывать врага.
Желтые глаза уставились прямо на меня. Я смотрела в них, застыв от ужаса и продолжая зачем-то задерживать дыхание. А легкие требовали воздуха…