Он развернулся, но успел сделать лишь пару шагов. На плечо ласково легло лезвие меча. Миша замер.
— Ми-и-ишка-а-а, — грустно протянула девушка. — Дима…
Да чтоб тебя… Вот впух-то с утра пораньше. Это даже не френдзона, это гораздо хуже. Может, полиции её сдать? Там пускай и меч заберут, и Диму отыщут. Но рядом полиции нет, и двор всё так же пустынен.
Миша повернулся, хотел было сказать что-то злое и резкое, но не сказал. Девушка не улыбалась. Лицо её было грустным-грустным. Так, будто она и сама понимала ничтожность своих шансов найти в огромном городе какого-то Диму при помощи какого-то Миши…
— Ну ладно, допустим, — вздохнул Миша. — Смотри.
Он сунул руку в карман. Заметил, как дёрнулся при этом меч. Девчонка явно была напряжена сверх всякой меры. Однако, увидев Мишин смартфон, она вдруг улыбнулась, кивнула и убрала меч вновь. Что-то он ей напомнил, что ли? Улыбка какая-то… странная. «Айфон», может, впервые в жизни видит? Смотри-смотри, какой крутой, с яблочком надкушенным.
Миша открыл приложение ВКонтакте, ввёл параметры поиска и, встав рядом с девушкой (всё же волнительное было ощущение — когда её плечо коснулось его плеча), показал ей результаты.
— Дима, — сказал он, прокручивая кажущийся бесконечным список имён и фамилий с аватарками. — Красноярск. Десять с лишним тысяч результатов. Дмитрий. — Он подправил условия поиска. — Ещё сорок одна тысяча. Димон — пятьсот двадцать три. А если он вообще назвался каким-нибудь «Демоном Ада», например, как ты его найдёшь? Одного «Дима» — маловато. Скажи ещё хоть что-нибудь. Фамилия? Адрес? Ну, там, улица, дом…
— Улйитса! — встрепенулась девушка и прикрыла глаза. Губы зашевелились. Сперва беззвучно, потом прозвучали чёткие слова: — Дима. Диамйит-и-ир-йий… — Казалось, каждый звук заставляет девушку мучиться от головной боли. — Улйитса Ба-ты-ур-йи-на, дом сийем.
Она распахнула свои удивительные глаза и с надеждой посмотрела на Мишу. Тот хмыкнул, потыкал ещё экран смартфона и вздохнул:
— Не дурак твой Дима. Адрес не указывает. Если он, конечно, вообще в соцсетях есть… Ну и что мне с тобой делать? Я, вообще-то, в школу опаздываю. Батурина — это ж, блин… — Он напряг память. — Это ж Взлётка вообще.
Фиолетовые глаза высасывали душу своей жутковатой надеждой. Миша опять вздохнул:
— Как тебя зовут-то?
Она захлопала глазами.
— Ну… Миша. — Он ткнул пальцем себя в грудь. — Дима. — Махнул рукой в сторону Взлётки. — А ты? — Он невежливо указал пальцем на девушку.
Она произнесла в ответ что-то, что повторить Миша бы не осмелился. Вроде короткое слово, а столько в нём звуков загадочно переплелось. Она повторила ещё, ещё раз. Наконец, Миша выловил нечто смутно подобное знакомому имени и спросил, будто разрешения:
— Настя?
Почему-то она помрачнела. Почему-то стиснула зубы. Но всё же кивнула:
— Нас-тиа… Так.
— Ладно, Настя. Помогу в обмен на парное селфи. Но у меня к тебе два риторических вопроса: у тебя деньги на автобус есть? И ещё: тебя в автобус-то пустят в таком виде?
Идти с «Настей» по улице оказалось… занятно. Миша никогда не считал себя таким уж чутким парнем, но не почувствовать напряжение загадочной девушки было просто невозможно. Как будто рядом с высоковольтной линией идёшь, того гляди волосы на голове зашевелятся.
От людей она не шарахалась, наоборот, это они её обходили. Всё-таки прикид был тот ещё. Какие-то штаны, в которых она, видать, по болотам неделю ползала, сверху не то рубаха, не то кофта, остатки куртки, всё это рваное, грязное. Ну и меч за спиной, конечно, тоже, н-да… Благо хоть полицейских на пути не случилось.
Реакцию на себя Настя прекрасно считывала и вскоре остановилась, покачала головой, что-то произнесла, проведя руками вдоль своей миниатюрной фигуры. Мол, ты посмотри, на что я похожа.
— Вижу, ага, — кивнул Миша. — Ну а что поделать? Я б тебя домой привёл, хоть помыться, что ли. Но там мамка… Не поймёт, в общем. Давай минералки возьму.
Он взял в павильоне большую бутылку минеральной воды, упаковку влажных салфеток, увёл Настю за тот же павильон и, слегка скрутив пробку, нажал на бутылку. Полилась тонкая струйка. Насте не потребовалось объяснять, что имеется в виду. Она наклонилась, быстро и ловко вымыла руки, потом — лицо, волосы, шею. Миша даже представить не мог, что таким ничтожным количеством холодной воды можно отмыть столько всего. А Настя сбросила свою истерзанную куртку, отобрала у Миши бутылку и устроила себе настоящий душ.
— Если ты ещё и разденешься, я буду согласен считать этот день лучшим в своей жизни, — сказал Миша, заворожённо глядя, как рубашка облегает безупречно очерченную грудь; никаких дополнительных преград между грудью и рубашкой, похоже, не существовало. — Да, теперь ты вообще внимания не привлекаешь, так держать. Настя-невидимка, ага.