— Как? Как всё прошло? — подскочила ко мне Авелла.
— Неплохо. Только Невидимость сними, а то я сам с собой разговариваю. Глава клана так себя вести не должен. Наверное.
Авелла отменила заклинание невидимости. Я заметил её ещё до того, как она заговорила со мной. Прокололась она банально: опять забыла про запах. От Авеллы исходил аромат духов, знакомый по прежней жизни. Потом, когда у неё началась бродячая кочевая жизнь, о духах как-то забылось. Натсэ, как правильная ниндзя, предпочитала ничем не пахнуть и считала это естественным и нормальным. Мне бы мысль о таком подарке даже в голову не пришла, а сама Авелла ни за что в жизни не попросила бы меня. Вот так и узнаёшь, чего не хватало супруге. Совершенно случайно.
— И как ты решилась оставить Натсэ? — спросил я.
— О… Я привязала её к кровати.
Я вздрогнул.
— Че… чего?
— Она уснула, и я привязала её к кровати, чтобы она никуда не делась, — грустно сказала Авелла.
— Эм… А если кто-нибудь…
— Нет, это положительно невозможно. Вокруг пригорка первый слой защиты, чистый Воздух. Мало кто сможет его сломать, а если хотя бы попытается, я тут же об этом узнаю. Второй слой вокруг дома, этот просто перемелет чужака в муку, там и Воздух, и Земля. А третий слой вокруг кровати, там ещё и магия Огня, уничтожит всё в радиусе сотни метров, кроме кровати, которую будет удерживать в воздухе, пока мы не подоспеем. А если с нами что-нибудь случится…
У меня мурашки по спине побежали.
— И ты всё это сделала сейчас?
— Ну да. — Авелла с удивлением посмотрела на меня. — Я торопилась, я ведь волновалась за тебя.
— Авелла… Я тебя боюсь.
— Ох… Я сама себя боюсь. Но разве у меня был выбор? — Она смешно всплеснула руками, почему-то в этот момент до боли напомнив мне госпожу Акади.
— Да уж… Ладно, идём домой. Посмотрим на связанную Натсэ…
Воображение нарисовало мне довольно смелую картинку. Не просто даже картинку, а с движением и звуком. Я потряс головой, переключая себя на рабочий режим. Далось это нелегко.
— Идём? — Авелла взяла меня под руку.
— Подожди, ещё один момент.
Я закрыл глаза, сосредоточился.
Чтобы отправить сообщение, выберите адресата.
Сиек-тян из рода Нимо. Адресат не найден.
Блин… Ладно. Значит, либо, лишившись печати, она лишилась и Магического сознания, либо…
Либо я идиот!
— Что такое? — испугалась Авелла, когда я с силой хлопнул себя по лбу ладонью.
— Ничего. Наказываю себя за глупость.
Чтобы отправить сообщение, выберите адресата.
Сиектян из рода Нимо. Адресат найден.
МОРТЕГАР: Привет! Это я, Морт, помнишь? Мы с тобой должны были делать детей для Гиптиуса, а потом ты сбежала. Как жизнь, как вообще? Давно не виделись. Я, вообще-то, по делу. Мне бы с вашим главным повидаться. Кажется, время пришло.
Глава 13
Когда-то давно, классе в девятом, я неделю собирал в кулак всю свою отчаянную смелость и, наконец, отважился на решительный шаг. Написал девчонке, в которую был влюблён, обстоятельное и ёмкое сообщение. Примерно вот такое: «Привет?»
Я долго думал, каким знаком препинания его закончить. Точка? С ней текст будет выглядеть сухо, официально. Восклицательный знак? Хм… А чего я, собственно, разорался? Нет, восклицательный знак — это слишком яркое свидетельство сильных эмоций. Она ещё, чего доброго, задумается, откуда они у меня взялись, и сразу, в лоб, напишет: «Ты что, влюбился, что ли?». Я, разумеется, стану всё отрицать, но осадочек-то останется.
Смайлики — вообще за гранью, это уже просто сексуальное домогательство.
Многоточие долго казалось мне самым подходящим вариантом. Я уже почти отправил сообщение с тремя точками на конце, но в последний миг рука дрогнула и переместилась с «мышки» на «бэкспэйс». Не то… Как-то слишком уныло, безысходно. Она подумает, что я нарочно создаю впечатление несчастного, погруженного в депрессию влюблённого, чтобы вызвать жалость. И психанёт. Или начнёт меня и вправду жалеть. А я этого не хочу, мне бы так, чтоб по-настоящему.
Остановился я на вопросительном знаке. Десять раз перечитал текст сообщения, и он показался мне идеальным. Я даже представил себе, как говорю это всё ей лично. Подхожу и эдак полуравнодушно: «Привет?». Вроде бы и поздоровался, и спросил, расположена ли она к разговору, и проявил какую-никакую оригинальность.