Споря, они проходят в нескольких дюймах от меня; им стоит только повернуть головы… Но наконец их шаги и голоса превращаются в слабое эхо, а потом и вовсе затихают, поглощенные ночью. Я шумно втягиваю воздух. Нельзя терять время. Я, спотыкаясь, несусь по улице к дому мисс Мур, спеша настолько, насколько это возможно в моем изможденном состоянии. Дом погружен во тьму. Я громко стучу, надеясь на ходу придумать какую-нибудь уловку, чтобы меня впустили. Миссис Портер высовывается из верхнего окна и раздраженно спрашивает:
— Чего вам нужно?
— Миссис Портер, мне ужасно жаль вас беспокоить… Но у меня срочное сообщение для мисс Мур.
— Ее нет дома.
Да, я знаю, что ее нет, и виновата в этом только я. Мне кажется, я вот-вот потеряю сознание. Лицо онемело от холода. Констебль может вернуться в любой момент. Мне просто необходимо войти в дом. Мне нужно место, чтобы спрятаться, подумать, отдохнуть.
— Да и вообще поздно уже. Приходите завтра.
Чьи-то шаги гулко звучат на мостовой. Кто-то приближается.
— Дорогая миссис Портер, — в отчаянии говорю я, — это Фелисити Уортингтон. Дочь адмирала Уортингтона.
— Дочь адмирала Уортингтона, говорите? Ох, милое дитя, как там адмирал?
— Вполне хорошо, благодарю вас. То есть я хочу сказать, нет, он совсем не в порядке. И я именно поэтому пришла к мисс Мур. Это крайне настоятельное дело. Могу я ее подождать?
«Пожалуйста, пожалуйста, впустите меня! Чтобы я могла прийти в себя, опомниться…»
В другом конце улицы я слышу стук металлических подковок на сапогах констебля; он возвращается.
— Ну-у… ладно, — тянет миссис Портер.
Она набросила халат.
— Я бы не стала просить вас о таком одолжении, если бы не знала, что вы — добрая душа. Я уверена, мой отец захочет вас отблагодарить лично, как только сможет.
На это миссис Портер покупается.
— Спущусь через минуту.
Фонарь констебля бросает луч света в мою сторону.
«Пожалуйста, миссис Портер, поспешите…»
Она отпирает дверь и впускает меня в дом.
— Добрый вечер, миссис Портер! — кричит констебль, прикасаясь к форменной каске.
— Добрый вечер, мистер Джон, — отвечает она.
Миссис Портер закрывает дверь. Я держусь руками за стену.
— Рада вашей компании, — говорит миссис Портер. — Это так неожиданно. Позвольте взять ваше пальто.
Я сжимаю ворот у горящего горла.
— Дорогая миссис Портер, — хриплю я, — простите, но, боюсь, я должна решить свое дело с мисс Мур, а потом как можно скорее вернуться к постели батюшки.
У миссис Портер такой вид, словно она запустила зубы в шоколадное пирожное — и вдруг обнаружила, что это маринованный огурец.
— Хм… Было бы неправильно впускать вас в ее комнаты. У меня порядочный дом, видите ли.
— О, я в этом не сомневаюсь, — говорю я.
Миссис Портер обдумывает дилемму, потом наконец подходит к маленькому боковому столику, переворачивает пустую вазу, стоящую на нем, и вытряхивает из этого тайника ключ от комнат мисс Мур.
— Хорошо… сюда, будьте любезны.
Я следую за ней по узкой лестнице наверх, к двери мисс Мур.
— Но если она не вернется домой через полчаса, вам придется уйти, — говорит миссис Портер, вставляя ключ в замочную скважину.
Дверь открывается, я вхожу.
— Да, конечно, благодарю вас. Прошу, не трудитесь ждать здесь, миссис Портер. Я чувствую, что тут сквозит, а если вы простудитесь по моей вине, я никогда себе этого не прощу.
Это, похоже, на некоторое время смягчает суровую домохозяйку, и она, оставив меня в одиночестве, тяжело спускается по ступеням.
Я закрываю дверь. В темноте комната кажется незнакомой, даже зловещей. Я шарю пальцами по желтоватым обоям, пока не нахожу газовую лампу. Она шипит, оживая, огонек мигает в стеклянном колпаке. Комната выходит из дремоты — я вижу бархатную кушетку, глобус на подставке, письменный стол с обычным беспорядком на нем, аккуратно расставленные книги. Маски в неярком свете выглядят отвратительными. Я не в силах смотреть на них. Зато меня успокаивают работы мисс Мур — пурпурный шотландский вереск, обрывистые утесы над морем, обросший мхом вход в пещеру в лесу за школой Спенс…
Я усаживаюсь на кушетку, чтобы успокоиться, обдумать последние события. Я так устала… Хочется спать, но я не могу себе этого позволить. Не сейчас. Я должна решить, что делать дальше. Если Ракшана вступили в союз с мисс Мак-Клити, с самой Цирцеей, то им нельзя доверять ни в чем. Картик должен был убить меня, как только я отыщу Храм. Но Картик предал своих братьев и помог мне бежать. Часы отсчитывают минуты. Пять. Десять. Отодвинув занавеску на окне, я всматриваюсь в темноту на улице, но не вижу ни мистера Фоулсона, ни черной кареты.