— Мисс Дойл, вы можете встать?
Я, как ребенок, делаю, что велят. Я вижу на другом конце зала мисс Мак-Клити. Она стоит все на том же месте, не двигаясь. Испуганные вскрики и шепот плывут вокруг меня.
— Вы только гляньте… вон там… ужас какой!
Голос Фелисити заглушает все прочие голоса:
— Джемма, держись за мою руку!
Я вижу Сесили, она шепчется со своими подружками. Слышу их шепот:
— Как это неприятно…
Вижу встревоженное лицо Энн.
— Что… что случилось? — спрашиваю я.
Энн застенчиво опускает глаза, не в силах ответить.
— Мисс Дойл, давайте мы проводим вас в спальню.
И только когда миссис Найтуинг помогает мне встать, я наконец вижу причину нервных перешептываний — большое красное пятно, расползающееся по моей белой юбке.
У меня начались менструации.
ГЛАВА 8
Бригид засовывает под одеяло бутылку с горячей водой, кладет ее мне на живот.
— Бедняжка вы моя, — приговаривает она. — Это всегда так утомительно! У меня у самой вечно были проблемы в дни этого проклятия. Уж так это изматывает, должна вам сказать!
Я не в том настроении, чтобы воспринимать рассказы экономки о ее бесконечных страданиях и терзающих ее болях. Но раз уж она начала говорить, ее ничем не остановишь. И мне приходится выслушивать подробности и о ее ревматизме, и о ее плохом зрении, и о том, как ей некогда довелось работать в доме родственника самого принца Уэльского, хотя и в двенадцатом колене…
— Спасибо, Бригид. Думаю, мне теперь надо отдохнуть, — говорю я, закрывая глаза.
— Конечно, ягненочек мой. Отдыхайте, сколько понадобится. Отдых — это очень важно. Я вот припоминаю, когда я работала у одной очень милой леди… она когда-то служила горничной у двоюродной сестры герцогини Дорсетской, и уж такая была респектабельная леди, каких только поискать, скажу я вам…
— Бригид! — Это в спальню вошла Фелисити, а следом за ней тащилась Энн. — Мне кажется, я заметила, как горничные спустились вниз, в подвал, — похоже, решили перекинуться в картишки. Я подумала, тебе следует об этом знать.
Бригид тут же уперла кулаки в пышные бедра.
— Ну, от меня им не уйти. Эти новые девчонки… да они просто места своего не понимают! В наше время перед экономкой все горничные на цыпочках ходили!
Бригид ринулась к двери, бормоча себе под нос:
— В картишки, значит? Ну, это мы еще посмотрим…
— Они что, действительно решили поиграть в карты? — спросила я у Фелисити, как только Бригид скрылась за дверью.
— Конечно, нет. Но надо же было как-то выгнать ее отсюда!
— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Энн, смущенно краснея.
— Погано, — отвечаю я.
Фелисити садится на край кровати.
— Ты что же, хочешь сказать, у тебя в первый раз случилось… ну, это неудобство ежемесячной болезни?
— Да, — резко бросаю я, чувствуя себя немножко похожей на какое-то редкое и непонятное животное.
Вдобавок к бутылке с горячей водой Бригид принесла и поставила у моей кровати чашку крепкого чая и крошечную рюмочку бренди, присланную самой миссис Найтуинг; директриса сочла, что в данном случае бренди является лекарством, а не безнравственным напитком. Чай уже остыл и стал горьким. Но бренди доставляет мне удовольствие; горячая капля проливается в живот и согревает изнутри. Я никогда в жизни не чувствовала себя более глупо. Если это и означает быть женщиной, то мне это неинтересно.
— Бедная Джемма, — говорит Энн, поглаживая мою руку. — Надо же… при всех, вот ведь как! Такая неловкость!
Да, большего унижения и быть не может.
— Если мне будет позволена подобная дерзость, могу ли я спросить, когда у вас началось…
Я умолкаю. Фелисити отходит к моему столу и внимательно рассматривает лежащие там вещи. Потом берет мою щетку и проводит ею по своим светлым волосам.
— Да уже несколько лет назад…
Конечно, так и должно быть. Глупо спрашивать. Я смотрю на Энн, и та становится красной, как редис.
— Ох… ну… нам н-не следует говорить о таких вещах…
— Совершенно верно, — соглашаюсь я, тщательно расправляя край простыни, которой я накрыта.
— Да она, наверное, до сих пор еще не женщина, — холодно бросает Фелисити.
Энн возмущена.
— Я женщина! Уже полгода как!
— Шесть месяцев? О, тогда конечно. Она у нас уже просто эксперт в подобных вопросах.
Я пытаюсь встать с кровати, но Энн удерживает меня.