Миссис Найтуинг кивает, прикрыв глаза.
— Да. Танцевальные карты с красными кистями. Чудесно, чудесно!
— Туда было приглашено множество джентльменов, но, разумеется, все мы сразу отдали свои сердца одному из них, с темными волосами и удивительно элегантной фигурой. Он был уж так хорош собой!
Миссис Найтуинг молчит, только делает еще глоточек шерри.
Мисс Мак-Клити продолжает:
— Ваша директриса тут же сказала: «Вот за него-то я и выйду замуж», и окинула взглядом всех нас. Мы рассмеялись, но в следующее мгновение она взяла меня под руку и торжественно прошла мимо…
— Я шла совсем не торжественно…
— …и весьма искусно уронила свою карту прямо к его ногам, сделав вид, что не заметила этого. Разумеется, джентльмен поспешил за ней. И они танцевали вместе три танца подряд, пока не вмешалась наша сопровождающая.
Мы приходим в полный восторг от этой истории.
— А что было потом? — спрашивает Фелисити.
— Она вышла за него замуж, — отвечает мисс Мак-Клити. — В то самое Рождество.
Мистер Найтуинг?.. А я и забыла, что миссис Найтуинг когда-то была замужем, когда-то и сама была такой же девушкой, как мы… Я попыталась представить ее юной и смеющейся, болтающей с подружками. Но ничего не получилось. Я могла видеть ее только такой, какой она стала теперь, с облачком седеющих волос, в очках, со строгими манерами.
— Ох, как это романтично! — восторженно, с придыханием произносит Сесили.
— Да, ужасно романтично! — соглашаемся все мы.
— Это было весьма дерзко с вашей стороны, Лилиан, — говорит мисс Мак-Клити.
На лицо миссис Найтуинг набегает тень.
— Это было просто глупое безрассудство.
— Интересно, а когда умер мистер Найтуинг? — шепчу я на ухо Фелисити.
— Понятия не имею. Я сама готова все отдать, чтобы узнать это, — шепчет она в ответ.
— Ну, не все, наверное.
— Разве тебе самой не интересно? Я бы фунт заплатила за ответ!
— Это уж слишком.
— Фунт, говоришь? — осторожно спрашивает Энн.
Фелисити кивает.
Энн откашливается.
— Миссис Найтуинг, а давно ли мистер Найтуинг покинул этот мир?
— Мистер Найтуинг уже двадцать пять лет пребывает на небесах, — отвечает директриса, не отрывая глаз от рюмочки.
Но миссис Найтуинг лет сорок пять, возможно, пятьдесят… Значит, она почти всю свою жизнь вдовеет. Какая жалость!
— Так он был тогда совсем молодым? — любопытствует Сесили.
— Да. Молодым, молодым… — задумчиво произносит директриса, все так же глядя в светло-красный шерри. — Мы провели вместе шесть счастливых лет. Но однажды…
Она умолкает.
— Однажды? — нарушает паузу Энн.
— Однажды он отправился на службу в банк, как обычно… — Миссис Найтуинг делает еще глоточек. — И больше я его никогда не видела.
— Но что же случилось? — с ужасом вскрикивает Элизабет.
Миссис Найтуинг вздрагивает, как будто ей задали вопрос, который она не в силах понять. Но потом собирается с силами и медленно отвечает:
— Его сбил экипаж, прямо на улице перед банком.
Воцаряется пугающее молчание — такое, каким обычно встречают неожиданные дурные вести, события, которые невозможно ни изменить, ни исправить. Я думаю о том, что всегда воспринимала миссис Найтуинг как неприступную крепость. Как человека, способного совладать с любой ситуацией. И мне трудно осознать, что на самом деле это не так.
— Как это было ужасно для вас… — произносит наконец Марта.
— Бедная миссис Найтуинг, — жалобно говорит Элизабет.
— Это невероятно печально, — добавляет Энн.
— Давайте не будем впадать в излишнюю сентиментальность. Все случилось очень, очень давно. Терпение. Вот что важно. Каждый должен научиться изгонять неприятные мысли и никогда к ним не возвращаться. Иначе нам придется всю жизнь провести в слезах, вопрошая: «За что? Почему?» — и это не приведет ни к чему хорошему.
Она осушает рюмку. Брешь в ее латах уже затянулась. Она снова все та же миссис Найтуинг.
— Ну а теперь — кто нам расскажет какую-нибудь рождественскую историю?
— Ох, я знаю одну! — восторженно восклицает Элизабет. — Это просто ужасная история о призраке по имени Марли, с длинной цепью…
Мисс Мак-Клити перебивает ее:
— Вы случайно не имеете в виду одну из рождественских историй мистера Диккенса? Я уверена, мы все с ней знакомы, мисс Пул.
Все хихикают, косясь на Элизабет. Она надувает губки:
— Но я очень люблю эту историю!
— У меня есть история, миссис Найтуинг, — чирикает Сесили.