Священник оказался моложе, чем она ожидала, но явно приходился Дереку родственником. Он всё ещё сохранил округлость щёк, которую Дерек, должно быть, утратил годы назад или попросту никогда не унаследовал. Но проницательный взгляд, которым священник сверлил Дерека, был очень даже знакомым. Таким взглядом Дерек в рекордное время заставлял людей возвращать души. Для мужчины в рясе такой взгляд, наверное, был вне правил, но Калли ожидала, что для семьи можно сделать исключение. Неважно, как бы усердно ты ни старался, семья всегда пробуждала в тебе самое худшее.
Не то чтобы Калли думала о разбитой бутылке или попытке знакомства с родителем, которая пошла псу под хвост. Однако судя по красным пятнам, появлявшимся на шее священника, Калли гадала, не собирается ли Дерек побить её рекорд испорченного воссоединения семьи в этот день. Хотя бы её стычка не происходила посреди ночи в месте, которое (если всё зайдёт далеко) быстро превратит всё в святотатство. Калли встала и направилась к мужчинам, потому что мысль о том, чтобы позволить Дереку разбить нос священнику в кафедральном соборе, казалась серьёзной проблемой.
Её желудок трепетал при каждом шаге в сторону исповедальни. Но очертания напряжённых плеч Дерека подгоняли её вперёд. Калли подошла к нему сзади, постучала по плечу, и он повернулся ровно настолько, чтобы видеть её. Она подвинулась к его боку, чтобы встать поближе. Её попа прижималась к краю ближайшей скамьи, но хотя бы она не стояла напротив исповедальни. Она сожалела о таком количестве дерьма, что мысль обо всём, что ей пришлось бы выложить в этой крошечной коробочке, заставила её подумать о другой коробочке… в которой тебя закопают под землю. Нет уж, спасибо.
— Это Калли, — сказал Дерек. Посыл «И тебе лучше вести себя хорошо с ней, иначе я сломаю твой идеальный носик» был бессловесным, но очевидным.
— Калли, приятно познакомиться. Даже в такой час.
Может, Зара научилась винить во всём других именно в церкви.
Калли кивнула, потому что у неё не было сил впитывать пассивно-агрессивное поведение.
Дерек показал на своего брата.
— Это Генри.
— Отец Генри, — поправил его брат лёгким тоном. Тень улыбки указывала на то, что это давняя шутка. Парень был ненамного старше Калли. Когда его посвятили в сан? В девятом классе?
Дерек проигнорировал замечание своего брата.
— Слушай. Мне нужно знать, был ли здесь человек Форда, Нейт.
— Или сам Форд, — вставила Калли.
— Точно. Давай, Генри.
Дерек обнял её одной рукой, и она вновь обрела почву под ногами.
Генри вздохнул так, как вздыхают хорошие родители, когда их дети принимают неверные решения. Калли с таким не сталкивалась, но она наблюдала за родителями других детей на школьных собраниях.
— Ты знаешь, что я не могу рассказывать, кто сюда приходит. Те, кто ищут утешения, заслуживают того, что мы им даём.
— Генри, я клянусь… — начал Дерек.
Калли его перебила.
— Разве вся эта тайна между священником и кающимся касается не только исповеди? Мы не спрашиваем, приходили ли они искать прощения. Я не хочу, чтобы вы рассказывали мне их грехи, отец Генри. Нам нужно знать, приходили ли они сюда по другим причинам, — Калли не знала, сколько можно сказать. Она вообще не должна была знать о существовании колодца душ, а значит, не стоит упоминать его в разговоре при знакомстве с человеком, даже со священником.
Взгляд отца Генри сделался резче и остановился на Калли. Он медленно, выразительно склонил голову направо. Он так походил на Дерека, что на мгновение она забыла, где они находятся.
— Ну, хотя бы он нашёл кого-то, у кого есть вера.
Ни Калли, ни Дерек не засмеялись, но её нутро взбунтовалось от желания сделать это.
— Генри, — Дерек использовал умоляющий тон, которого Калли не слышала прежде. — На кону стоят жизни. Ты поможешь мне или нет?
— Я молюсь за тебя дважды в день.
Кулак Дерека взметнулся от его бедра и ударил по двери справа от него. Дверь захлопнулась, и этот звук ещё несколько секунд отражался эхом. Древесина была запятнанной кровью, но достаточно твёрдой, чтобы выстоять под натиском. То есть, уже сильнее многих из них.
Как только звук стих, Калли сказала:
— Мы здесь не ради наших жизней. Невинные люди пострадают, если мы не предпримем никаких действий. Нам нужна ваша помощь. Пожалуйста.
Может, это добавленная в конце мольба. Может, это вид боли, бушевавшей на лице его брата и не имевшей никакого отношения к коже, только что лопнувшей на его мизинце. Отец Генри опустил взгляд. Вид священника в откровенном стыде накидал в нутро Калли тяжёлых камней, отчего её живот одновременно ухнул вниз и заныл от едкого понимания, что она делает. Генри дважды шумно сглотнул в тишине. Когда он наконец заговорил, слова прозвучали шёпотом. Это не могло скрыть его секреты в данном помещении.