– Тебя опять понесло, – Сильвер вздохнула. – У тебя есть куда их вытаскивать? Где их спрятать? Это раз. Ты постоянно уходишь от ответа на вопрос – зачем Монтег искал Яна Шастара. Это два.
– Да потому что это понятно! У Шастара вендетта с Моро, и… нет, стоп, если бы он хотел убить Шастара, он бы не действовал так… Не подсказывайте, я сам. Он искал Шастара, он запасся этой записью, он… Рэй! До него дошло, что Шастар как-то связан с Рэем. Боже мой, но если так… значит, он вычислил и меня. И мастера Пу… Дельгадо. Мне нельзя здесь оставаться.
– Мастера «Пу» он вычислил гораздо раньше – сказал Габо. – Он же приходил в «Даруму».
Он приходил… Дик стукнул себя кулаком по лбу.
– Ах я тупица. Это не «батальоны» убили Нышпорку. Мне же говорили… Меня же носом ткнули…
– Ну вот, к тебе пришло и просветление, – успокоил его Пуля. – Перестань дергаться. В такую погоду он все равно до тебя не доберется.
В подтверждение его слов молния треснула так близко, что замигали лампочки, а на гром отозвался весь корпус навеги. В соседней каюте завопил младенец. Сильвер встала.
– Я возьму, – опередил ее Дик; исчез и вернулся с малышом на руках.
– Где ты так научился обращаться с детьми? – просила Сильвер, принимая притихшее дитя.
– В одном детском комбинате.
– Тебе легко с детьми? И женщинами?
– Так, пожалуйста, перестаньте! – юноша снова зашагал из угла в угол. – Я не за тем к вам пришел, чтобы вы разбирали тут по косточкам меня. Я пришел за советом – потому что мастер Дельгадо сказал мне, что вы очень умная женщина и прекрасно разбираетесь в здешней обстановке…
– И еще ты надеялся набрать сторонников среди имперцев, – кивнула Сильвер. – Сядь. Сядь и слушай, раз ты пришел ко мне как к умной женщине. И включи свой сантор, записывай, потому что запомнить не сможешь.
Совет был очень кстати. Она называла имена кланов, которые Дик знал, и о которых никогда не слышал – но в той части, что ему была знакома, не ошиблась ни разу. Даже о Кордо сказала:
– Старый Бастиан Кордо предан идее Вавилона, а младший, Александр – Шнайдеру лично, но с третьим поколением, Роксаной Кордо, можно попробовать.
– Вы… – когда Дика осенила догадка, он не выдержал и перебил. – Вы сами… готовили восстание?
– Да, – устало сказала женщина. – Мы готовили восстание. И ничего из этого не вышло. Потому-то я тебе все так спокойно и рассказываю: сможешь – воспользуйся.
Она откинулась на спинку кресла и прикрыла грудь. Младенец уже не сосал – наелся; только терся личиком и причмокивал губами во сне.
– Отчего у вас не вышло? – спросил Дик.
– Я не могу об этом, – Сильвер дернула плечом. – Габо, расскажи ему, а я пойду уложу детку. И сама лягу. С этой кормежкой все время хочу спать, просто погибель какая-то.
Когда дверь за ней закрылась, Пуля забрался в холодильник и достал по бутылке пива себе и Дику.
– Искусство настоящего психолога – это умение перевалить на ближнего самую грязную часть работы. Мы и вправду готовили восстание, мастер Йонои. Но мы не учли силу, против которой не помогут никакие расчеты и предосторожности. Могучую силу человеческой тупости…
Он сделал долгую паузу, словно ждал от Дика вопроса, потом высушил разом полбутылки и продолжил:
– Параллельно с нами готовилось еще одно восстание. Наша цель была – добиться гражданских прав для имперских пленных. Раз уж нам не дают вернуться домой – пусть хотя бы позволят иметь дом здесь. Дом, а не тюрьму. Но придурки, которые готовили свое восстание – это были настоящие придурки. Они готовились захватить корабль, удрать и привести сюда имперские войска.
Он допил и спустил бутылку в утилизатор.
– Мне долго пришлось доказывать Сильвер, что ты не придурок. И она в конце концов поверила. Я надеюсь, это доверие ты оценишь. Ну так вот, Сильвер что-то чувствовала и велела мне прощупать придурков на предмет того, чем они занимаются. Я прощупал, узнал правду, мы хором ужаснулись и решили, что нужно что-то делать, но что? Переговоры. Объяснить наши цели, уговорить подождать… – Габо махнул рукой. – Это было в принципе возможно, если бы не главный придурок. Который, к сожалению, был священником. Отец Мэтью Мак-Коннахи – ты еще услышишь о нем здесь, в колонии. Он был достаточно умен, чтобы не поднять волну и ветер на переговорах – но потом, в своем кругу, назвал нас предателями Империи, Церкви и Христа. Не может быть договора с Велиаром и прочая погребень. Потому нужно ускорить выступление. Неважно, сколько погибнет вавилонян – они дьяволопоклоники. Неважно, что провалится наш план – мы предатели. По счастью, в ходе переговоров один человек нашел наши доводы убедительными – и после того заседания пришел к нам. Он сказал, что выступление намечено на послезавтра. Эти идиоты готовы были закопать себя и нас – лишь бы не отказаться от своих намерений. Мы решили, что есть только один способ их остановить.
– Убить отца Мак-Коннахи, – надтреснутым голосом сказал Дик.
– Да. Никто не произнес это вслух – мы просто отправили женщин прочь и кинули жребий.
– Выпало вам.
Габо отвернулся.
– Пойдем покурим.
Они выбрались на крытую палубу и, встав у вентиляционной вытяжки, закурили.
Уже несколько недель шли непроглядные дожди, и поселка пленных за пеленой ливня видно не было. Вода в Сухой Бухте стояла выше человеческого роста – и вброд, как два дня назад, на навеги было уже не попасть. Очень скоро дожди должны были отрезать от суши и «колонию прокаженных», превратив полуостров Каммо в остров. Да, пожалуй, Моро не рискнет сюда сунуться – место уединенное, все друг друга знают.
– Отец Мэтью венчал Сильвер и Марио, – Габо выпустил юдинную струйку дыма. – Вот так-то… Что, не вышло проредить свой… заповедник монстров?
– Вы не монстр, мастер Дельгадо, – Дик тоже выдохнул дым в вентилятор. – Всяко, не больше, чем я. А как вам удалось обмануть шлем?
– Я отвечал, что отец Мак-Коннахи надоел мне. И это, черт подери, была правда.
– А другого священника здесь нет?
– Увы.
– Жаль. Я слишком давно без Таинств…
Из рубки вышел Марио, муж Сильвер – океаниец с очень хорошим, открытым лицом, чем-то похожий на Болтона.
– Но-овости с континента, – сообщил он, улыбаясь до ушей. – Торвальду дали навегу.
– Хельга расстроится, – Габо предложил Марио сигарету.
– Расстроится? Это не то-о слово. Нам эта гроза покажется легким ветерком, когда Хельга вернется.
Дик знал, что Хельга Риддерстрале – командир этой навеги, бывший капитан корвета «Мьёлльнир» с Парцефаля. О ее отношениях с неким Торвальдом он был совершенно не осведомлен.
– Заметив выражение его лица, Марио объяснил:
– Торвальд – бывший муж Хельги. В прошлом сезоне Торвальд свою навегу потерял, и Хельга немно-ожко…
– Злорадствовала.
– Да. Габо, у тебя всегда наготове подходящее слово, сразу видно образованного человека. Она надеялась, что теперь-то все видят, какой он никчемный болван, и навегу ему никто не даст. Но-о…
– Ему дали, и тут не о чем слишком до-олго разглагольствовать, – Габо передразнил связника. – Я не понимаю, зачем Хельга злится. Она класная баба и в два счета нашла бы себе кого-то получше Торвальда.
– Уж не на себя ли намекаешь?
– Да хотя бы, – усмехнулся Пуля. – Посмотрим, как сложится.
– Скучать в этом рейсе не придется, – Марио потянулся. – Это хорошо, потому что скуки я не люблю.
– Надеюсь, Сильвер с ребенком ты в рейс не возьмешь? – поинтересовался Габо.
– Конечно! Тебя разве берут не ей на замену?
– Да я вообще не знаю, берут ли меня. Мы с Хельгой еще не виделись.
– Возьмут, возьмут. Осо-обенно с учетом прозвучавшего предложения.
– А меня? – спросил Дик.
– Ну-у… Я не знаю, как Йонои Райан или Сатоми Кайзер или что у тебя записано в кадо – но Ричард Суна в этом рейсе не будет лишним.
– Пираты?
– Ну что-о ты так грубо. Пираты. Просто губернатор континента Биакко лорд Сога собирает дань с навег, которые приближаются к экваториальным водам.