Повисла тишина, минуты тянулись бесконечно долго, но, наконец, Локи всё же поднял на неё взгляд, в котором читался лишь вежливый интерес.
– Моя леди?
– Мой принц, – в том же тоне отозвалась Дарсия, откинув растрёпанную косу за спину.
– Что я могу сделать для вас? – елейным голосом поинтересовался он.
– Для начала, верните мою книгу, – девушка протянула ладонь, и принц нехотя повиновался ей. – Держитесь подальше от стрельбища. И найдите уже другой способ обратить моё внимание на себя! – с этими словами леди Дарсия поклонилась Локи по всем правилам и поспешила гордо удалиться, зная, что он смотрит ей вслед.
Этим же вечером, на очередном празднике, устроенном альвами в честь прибытия гостей из Асгарда, Дарсия подарила мрачному младшему принцу первый танец.
– Танцуете вы лучше, чем стреляете, – не преминула сообщить она после того, как торжественная музыка ненадолго стихла. Партнёры поклонились друг другу, и маленькая ручка Дарсии вдруг оказалась прижатой к сухим губам асгардского принца.
– А вы во всём неизменно хороши. – Теперь настала её очередь поражённо смотреть ему вслед.
С тех пор младший сын Одина не уставал удивлять Дарсию своим поведением. Вскоре его ухаживания стали настолько очевидными, что игнорировать взаимные чувства больше не представлялось ей возможным.
С ответным визитом в Асгард Дарсия прибыла уже в статусе невесты Локи. В этот раз младшему принцу не пришлось ждать Ветрнэтр, чтобы объявить о помолвке, – союз с племянницей короля Альвхейма был признан Всеотцом более чем благоприятным.
Судьба давала Локи второй шанс. За личиной ослепительной златовласой Дарсии скрывалась его Дарселле. Верно, Хель вернула ему невесту в уплату старого долга. А в том, что это была его возлюбленная, Локи не сомневался. Он узнал её по внешним чертам, строптивому нраву, стремлению быть равной лучшим из лучших и прочим особенностям, незаметным и неизвестным посторонним. Душа ликовала, и старые раны понемногу стали затягиваться.
Тем временем прежде дремавшее проклятье пробудилось ото сна и готовилось обрушить всю свою мощь на встретившихся спустя столетия разлуки влюбленных, не замечавших ничего вокруг. Оно ждало удобного случая, чтобы ударить. И такой случай вскоре представился.
В отличие от Дарселле, дочери минцмейстера, Дарсия воспитывалась в царской семье и с детства не была обделена вниманием. Король Альвхейма баловал свою племянницу, единственную девочку среди своих детей и детей родного брата. Она привыкла получать желаемое по первому своему требованию.
Так ей достался первый лук и разрешение посещать стрельбище вместе с братьями. С годами Дарсия отточила своё мастерство, стала одной из лучших, и царь скрепя сердце разрешил ей участвовать в походах.
В Асгарде женщины-воины тоже не была редкостью, и Дарсия рассчитывала органично влиться в компанию боевых товарищей Тора и Локи. Но не тут-то было. Вспыхнул грандиозный скандал. Младший принц наотрез отказался брать невесту с собой. Всеотец решение сына поддержал. Ещё не хватало, чтобы будущую невестку прибил какой-нибудь мародер! И Дарсию заперли в замке, загнав в компанию знатных дам, проводящих время за вышиванием и сплетнями.
Ласками и увещеваниями, угрозами и проклятьями альва пыталась добиться от своего жениха разрешения сопровождать его, но тщетно: Локи упрямо стоял на своём. Правда, вскоре всё же дал разрешение посещать тренировки асов. Но этого Дарсии было недостаточно.
Прислуга вовсю шепталась о бурных ссорах между возлюбленными и столь же страстных примирениях. В конце концов, царица Фригг дала распоряжение переселить будущую невестку как можно ближе к себе, и подальше от Локи, дабы грязные сплетни не обрастали новыми подробностями.
Тем временем Дарсия не собиралась сдаваться, и, заручившись дружбой и поддержкой леди Сиф, всё же умудрилась попасть в отряд Тора. Сам старший принц вместе со своим братом отсутствовали, отбыв утром в Ванахейм, а неравнодушный к противоположному полу Фандрал, руководивший группой воинов вместо громовержца, сдался под напором упрямой невесты Локи.
И Дарсия добилась своего.
– Добилась своего! – выл Локи, беспомощно скребя пальцами по каменному полу лазарета. Тор стоял рядом, опустив голову и не решаясь взглянуть на брата, который впервые на его памяти стоял на коленях. От гнева младшего принца Фандрала спасло лишь то, что он был сильно ранен. Но в последующем Локи так и не простил ни боевого товарища, ни леди Сиф, что в угоду собственным амбициям поддержала решение подруги пойти наперекор воле жениха и приказу Всеотца. Не забыл младший принц и о молчаливом согласии Огуна и равнодушии Вольштагга.
Прославленная лучница Альвхейма, словно в насмешку над собой, была ранена отравленной стрелой, пущенной ей в спину кем-то из разбойничьей группы, на которую и напал отряд Тора. К прибытию Локи Дарсия была уже мертва.
– Когда я вернусь, – шептал он ей накануне своего отъезда, обманом пробравшись в покои невесты, – ты станешь моей перед лицами всех богов. Мне не придётся больше красться, словно вору, в надежде взглянуть на тебя хотя бы одним глазком.
– Не придётся, – с улыбкой повторила Дарсия, ласковым прикосновением убрав волосы с его лба.
И уже следующей ночью она не принадлежала ни Локи, ни миру живых.
***
Дарси проснулась, когда на горизонте только-только теплился рассвет. Было ощущение, что она и не засыпала вовсе – только прикрыла веки, забылась ненадолго и вот тебе, пожалуйста – привычный мир в одно мгновение развалился на куски.
Она отняла голову от подушки, села на постели и, подслеповато щурясь, уставилась на Локи, замершего у окна в паре шагов от кровати. На нём была его прежняя одежда, руки сцеплены за спиной, ноги широко расставлены и вся поза асгардского принца в целом выражала ожидание.
Дарси поднялась с постели, приблизилась к нему сзади. Локи не шелохнулся. Поднявшись на цыпочки, она вдруг впилась пальцами в его шею и с силой ударила головой о стекло. Зазвенела оконная рама, однако блестящая гладь осталась целой. Удар получился несильным – у неё были слабые руки, да и значительная разница в росте сыграла свою роль. Однако на несколько мгновений Локи всё же оказался дезориентирован, и Дарси поспешила воспользоваться этим, схватив его за воротник костюма и с трудом разворачивая к себе, дабы поприветствовать родное лицо кулаком. В этот раз асгардец среагировал молниеносно: перехватил занесённую для удара тоненькую ручку и, не рассчитав силы, оттолкнул воинственную смертную. Дарси полетела на пол, да так неудачно, что голова её обещала столкнуться со спинкой кровати, и исход этого падения мог стать весьма печальным.
Локи метнулся вперёд, она и вскрикнуть не успела, как оказалась крепко прижатой к его груди. И они оба замерли в попытке осознать происходящее.
В это время нечто внутри Дарси продолжало ломать все нерушимые прежде стены. Неясные и будто бы давно забытые чувства стремительно обретали очертания. Боль, тоска, ярость и что-то слишком большое, не помещающееся в груди и отчаянно рвущееся наружу…
Локи выпустил её из своих рук, и голова Дарси оказалась на его коленях.
– Плохой сон? – сухо поинтересовался он, словно и не было этой эмоциональной во всех отношениях сцены.
– Плохое тысячелетие, ётунский ты выродок! – выплюнула она, не двигаясь и не сводя с него гневного взгляда. Эта маленькая смертная девочка никогда так на него не смотрела.
Локи не спешил верить тому, что видел. Его надежды не раз терпели крах.
– Тор рассказал о моем истинном происхождении? – ни одна подлинная эмоция не нашла своего отражения в тихом голосе.
– Чтобы Фьюри знал, чего от тебя можно ожидать. А убийство невинных ты тоже своим происхождением оправдываешь?
Локи сжал её плечи, заставляя подняться. Дарси вывернулась, отпихнув его руки, и они оказались лицом к лицу, стоя на коленях.