Он, этот железный человек, знает свой долг. Конечно, ему нет дела до нравственности матросов и тем более таитянок. Но в качестве хорошо воспитанного англичанина он крепко держится за соблюдение внешних приличий. Всякий, кто слишком живо проявляет свои природные инстинкты, в какой-то степени проявляет неуважение по отношению к командиру корабля. А при отсутствии уважения какая может быть дисциплина?
Он грозно поднимает хлыст, словно укротитель, загоняющий стаю хищных зверей обратно в железную клетку. И так велика воспитанная долгой муштровкой привычка к повиновению, что матросы отступают. Только своевольный Кинталь все-таки пытается схватить одну из женщин, и за это получает удар хлыстом по лицу. Глухое зловещее ворчание раздается в толпе матросов и тотчас же смолкает. Блай победил, и весь экипаж еще раз склоняется перед его непоколебимой волей. Испуганные таитянки плачут, а мужчины растерянно умолкают. Они в тягостном недоумении. Что это значит? Или этот прямой, как палка, бледнолицый человек с жестокими, светлыми глазами решил наложить «табу» на весь их остров? За последние годы на Таити заходило немало кораблей, но их командиры проявляли больше снисходительности к своим людям.
Блай приказывает всем островитянам — мужчинам и женщинам — немедленно покинуть корабль. Пироги одна за другой направляются к берегу. Теперь в них не слышно ни смеха, ни шумных разговоров; разочарованные и обиженные таитянки молча гребут своими широкими веслами.
В первый же день на «Баунти» явилось несколько вождей, правда, второстепенных. Все они принесли с собой подарки — свиней и большое количество кокосовых орехов. Англичане со своей стороны одарили их стеклянными бусами и разными железными изделиями.
Таитяне расспрашивали о капитане Куке и о других своих прежних знакомых. Оказалось, что они уже слышали о смерти английского мореплавателя. Эта весть была занесена на Таити экипажем какого-то случайно приставшего судна. Но из разговоров островитян Блай понял, что им неизвестны обстоятельства, при которых произошла эта смерть. Поэтому Блай строго запретил своим людям рассказывать, что знаменитый путешественник погиб от палиц гавайцев: командир «Баунти» чрезвычайно заботился о том, чтобы не уронить как-нибудь престижа Англии в глазах «чернокожих».
Хотя в этот день на «Баунти» перебывало немало народу, однако вопреки опасениям Блая с корабля не пропала ни одна мелочь. Судя по всему, таитяне были очень рады прибытию гостей и всячески выражали свое дружеское расположение.
Король Таитинуи, носивший имя Оту, находился в это время в отлучке. К нему немедленно послали гонцов с извещением о прибытии европейского корабля.
На следующий день Блай принимал более почетных гостей: приехали Отаи и Орипи — отец и брат Оту, а также матавайский вождь Поино. Никто не являлся на «Баунти» с пустыми руками, зато никто и не удалялся без подарка. Вскоре команда была в изобилии снабжена свежей провизией.
В сопровождении Поино Блай съехал на берег. Толпа островитян все время их сопровождала. Поино провел Блая к тому месту, где в 1777 году были разбиты палатки спутников капитана Кука. Вождь любезно предложил использовать это место для той же цели и теперь. Переправившись через речку, они по прекрасной тенистой аллее из хлебных деревьев пошли к жилищу Поино. Это был самый обыкновенный таитянский домик, только размером чуть-чуть побольше, нежели у простых смертных. «Дворец» Поино имел овальную форму, был вытянут в длину метров на 15–18, а в ширину достигал 6 метров. Стены его состояли из высоких бамбуковых кольев, вбитых в землю с небольшими промежутками для доступа света и воздуха. Сверху были привязаны ветки растений из семейства гибискус, отличающиеся легкостью и прочностью. От этого настила шли соединявшиеся в конек стропила, покрытые небольшими цыновками из панданусовых листьев. Цыновки, наложенные в несколько рядов, плотно примыкали одна к другой, образуя непроницаемую, прочную крышу. В жилище не имелось никаких внутренних перегородок, пол был простой, глинобитный, утварь самая скудная; никаких предметов, к которым можно было бы применить название мебель, не было.
Англичанина приветствовали две женщины — жена и сестра Поино, занимавшиеся в момент прихода гостя окраской двух кусков ткани в красный цвет. Таитянки чрезвычайно любезно предложили Блаю сесть на специально разостланную цыновку и принялись усердно угощать его. Вокруг дома собралась толпа, стремившаяся поглядеть на нового белого друга.