В такой ослепительной амуниции они собрались на берегу около резиденции Тины в количестве примерно четырех тысяч человек.
Прежде всего, как предписывал старинный обычай, приступили к религиозной церемонии, называемой «тиа-миа», которая должна была обеспечить помощь бога Оро. Обычные богослужения заключались у таитян в молитвах, плясках и мелких жертвоприношениях, но в столь серьезных обстоятельствах Оро не мог удовлетвориться подобными пустяками. По утверждениям жрецов, он требовал человеческой крови.
Накануне дня, назначенного для церемонии, намеченная жертва была убита. Как и всегда в подобных случаях, выбор пал на какого-то бедняка, безродного бродягу. Его не заставили слишком долго страдать. Внезапно забросанный камнями, он упал, и его немедленно прикончили, размозжив ему череп.
На следующий день четыре жреца, одетые в белое, подняли тело несчастного и в пироге доставили его к месту жертвоприношения. Усевшись вокруг трупа, жрецы приступили к произнесению положенных по ритуалу молитв. Другие жрецы в это время приготовляли жертвенный алтарь.
Тина в полном походном облачении, то есть совершенно голый, если не считать красного передника — знака его королевского достоинства, прибыл в сопровождении толпы ареоев, раскрашенных в красные и черные цвета. Рядом с ним стоял Черчиль с ярким султаном в волосах.
Церемониал начался немедленно. Один из слуг преподнес королю молодое банановое дерево; другой пучком красных перьев стер пыль с его ног; четверо мужчин принесли на носилках ковчег, покрытый белой тканью. Внутри ковчега был заключен дух бога Оро.
После долгих молитв тело жертвы положили на алтарь. Верховный жрец обратился к трупу с небольшой речью, в которой заклинал убитого не сердиться за то, что его принесли в жертву, ибо этим ему оказали большую честь, и просил его вымолить у Оро, к которому он теперь стоит так близко, победу для короля Тины.
Затем жрец отрезал у трупа прядь волос и вырвал у него левый глаз; последний он завернул в банановый лист и с одним из своих прислужников послал королю. Тина даже не притронулся к глазу, но принесшего его одарил пучком красных перьев. В этот миг в соседней роще из кокосовых пальм раздался крик зимородка. Тина в восхищении заметил Черчилю:
— Это запел дух умершего, мы победим.
Один из жрецов отрезал голову жертвы и положил ее на специальный помост, напоминавший эшафот. Жрецы зарезали еще собаку и молочного поросенка; тем временем два человека мерно ударяли в барабаны, приглашая бога отведать предложенные ему приношения. На этом церемония закончилась. Тина и ареои устроили военный совет, в котором принял участие и Черчиль. Через некоторое время войско получило приказ выступать в поход.
В ту эпоху войны на Таити велись на рыцарский манер. К засадам и тому подобным хитростям, бесчестящим победителя, прибегать не было принято. Вражеские армии встречались лицом к лицу; обычно это происходило ночью, и поле битвы освещалось факелами, которые несли слуги, не принимавшие участия в сражении. Битва начиналась единоборством между двумя силачами, избираемыми из числа ареоев. Они прежде всего объявляли свои имена, имена своих предков, перечисляли прежние подвиги, а затем приступали к взаимным оскорблениям. Наконец, они сходились и вступали в рукопашную, после чего драка становилась всеобщей. Во время сражения ораторы с копьем в одной руке и пучком зеленых листьев в другой пламенными речами возбуждали рвение бойцов. После битвы победители вели себя так, как полагается победителям, то есть убивали возможно больше людей и опустошали страну побежденных, сжигая деревни, срубая хлебные деревья и кокосовые пальмы. Впрочем, женщин победители не трогали; всякое насилие над ними в этой стране показалось бы чем-то чудовищным и достойным презрения. Они довольствовались тем, что вырезали из трупов павших врагов челюсти, кости рук и ног, которые служили им в качестве трофеев.
В том сражении, о котором идет речь, было убито около ста человек. Тина одержал полную победу, и Тетауара отправил к нему послов с просьбой о мире. Мирные предложения были немедленно приняты. Недавним врагам принесли кусок ткани, наполовину белой, наполовину красной. Оба вождя взялись за концы и разостлали ее на алтаре бога Оро. Пение и танцы окончательно скрепили мирный договор.
Одни только моряки с «Баунти», Черчиль и Томпсон, надолго затаили ненависть друг к другу. Каждый раз, как им приходилось встречаться, они обменивались ругательствами. Повидимому, дело заключалось в том, что Томпсон попросту завидовал Черчилю, занимавшему должность королевского советника; тогда как он сам был только адъютантом простого вождя. Иногда, начав с брани, европейцы переходили к драке.